Квадрат жизни. Грань первая. Путешествие. Дар Амурский
взял универсальный набор, не имеющий как явных преимуществ, так и недостатков. Сколько людей, столько и мнений, оно и к лучшему, иначе скучно.
Как это часто бывает, начался спор, перерастающий в ссору. Молодой человек, с острыми чертами лица, стоящий передо мной, завелся с пол-оборота. Он обрушил на кладовщика потоки брани, возмущаясь выданными ему вещами:
– Безобразие, кто подсунул мне эту ерунду?! Какого дьявола рюкзак наполнен алкоголем и где элементарные вещи!? – он нервно разодрал пакет с экипировкой, бросив его ошметки за спину. – А в такой одежде только на пикник выйти можно! Прошу замены!
– Все строго по списку, внизу подпись и имя. Вот, пожалуйста, – усталый человек протянул бунтарю лист. – Извиняюсь, но выбор уже сделан, мое дело выдать, а проблемы с памятью придется решать самостоятельно. Бери, чего стоишь, это лучше, чем ничего. Не устраивает, можно поменяться с кем-нибудь, желающие найдутся, – кладовщик сделал хитрое выражение лица и подмигнул.
В помещение ворвался настоящий вихрь, с центром в виде восторженного и всклокоченного человека. Он видел впереди только цель, игнорировал препятствия вроде порога, скамейки и даже меня. Мне сразу вспомнились образы счастливых псов, при встрече с хозяевами, или разыгравшихся детей – сплошной позитив и самозабвенность. Вдохновенный и громкий голос, полагающийся телеведущему или поэту, идеально завершил его образ. У меня даже возмущения не возникло от продлившегося ожидания.
– О! Доброго дня, – торопливо заговорил он. – Вот мои бумаги, меня зовут Валентин, мне нужно спешить. Где мои благословенные вещи? Прошу скорее, солнце еще высоко, мне надо все успеть.
– Все успеют, попрошу не суетиться и соблюдать очередь, – кладовщик, не изменив флегматичного выражения лица, выложил на стол требуемое. – Надеюсь, такой энтузиазм заменит палатку и все остальное.
– Ах, палатка, какая ерунда, – всплеснул руками Валентин. – Крышей будет небо голубое, а сосны стенами. Все суета сует, все не важно, когда речь идет о восхождении. И вообще, у меня спальник теплый, непромокаемый, – проговорил он, моментально заглянув в рюкзак, и сразу извлек наружу большой струнный инструмент.
– Надо полагать, горные ботинки придутся в тягость? – вопрос сам собой вырвался из моих уст.
– Верно. Не стоит утруждать себя лишней тяжестью. Моя обувь тоже хороша, и красива, – человек начал одеваться, не сходя с места. – Зато в пути мне поможет моя мандолина, а на вершине можно будет откупорить этот напиток богов, – из недр маленького рюкзака показалась изящная бутылка.
– Смело. Могу только пожелать удачи, – говорю ему вслух, а про себя думаю другое. – Как же тебя смешно погружение вывернуло, или с пси-установкой перемудрил.
Из крайней кабинки вышел подтянутый мужчина с лопатообразной бородой. Выразительно крякнул, глядя на романтика, лишенного всяческих комплексов, и пробормотал:
– В глазах огонь, на устах славная песня,