Радужная вдова. Роман Канушкин
голос: «Наталия. Наталия Смирнова».
Снова тяжело сглотнув и чувствуя, что язва сейчас начнет разъедать его внутренности, Прима произнес:
– Личность установлена?
– Нет.
– Цвет волос?
– Что?
– Цвет волос. Шатенка? Блондинка? Брюнетка?! Меня интересует цвет волос, Козленок.
– Не знаю, товарищ подполковник. Сейчас выясним. Сейчас устанавливают личность. Выясним.
– Так выясняй быстрее, мать твою! – сорвался Прима и с трудом поборол желание расколотить эту белую трубку об стол. Что-то поднялось у него внутри и… отпустило. Эта ватная сосущая вялость в желудке вдруг прошла.
– Есть, товарищ подполковник. Сейчас все выясним. Повисите, пожалуйста, на связи. – Голос Козленка прозвучал не то что испуганно, а как-то ошарашенно.
Наталия Смирнова была шатенкой. Но могла перекраситься в блондинку или брюнетку. Могла сделать с собой все что угодно. И зря он наорал на Козленка.
Прима неожиданно вспомнил то, что ему поможет немного больше, чем цвет ее волос. Одну маленькую деталь.
– Послушай, Козленок, не серчай.
– Я и не серчаю, товарищ подполковник.
– Выясни, есть ли у нее над губой на левой щеке родинка.
– Что?
«Сукин ты сын, дурак дураком, – подумал Прима, – мудила гребаный, а я перед ним извиняюсь. Хотя ладно, напугал парня, старый черт».
– Родинка. Маленькая родинка на левой щеке, примерно в полутора сантиметрах от губы вверх и чуть в сторону, – примирительно сказал Прима и неожиданно добавил: – Она делала ее очень привлекательной.
– Пара минут, товарищ подполковник, сейчас все выясним. Цвет волос и родинка.
«Почему «делала», – подумал Прима, – почему я сказал «делала ее очень привлекательной»? Взял ее и похоронил. Может, это совсем не она».
Прима тер переносицу и чувствовал, что впервые за две последние недели сосущая, усталая боль в районе желудка прекратилась. Совсем, совсем все это никуда не годится.
Только бы не она.
Той, которая там лежала мертвой, уже все равно, но только бы она не оказалась Наталией.
А потом Прима услышал то, от чего его спина похолодела и мурашки забегали по коже.
– Товарищ подполковник, слушаете?
– Да!
– Она шатенка. Волосы – стрижка каре. А про родинку пока сказать ничего не могу. Еще парочка минут… Товарищ подполковник, у нее вся левая щека порезана. Множество порезов и колотых ран. Поэтому нужна еще пара минут, чтобы выяснить насчет родинки.
– Хорошо, – отозвался Прима; рука непроизвольно сжала телефонную трубку, потом хватка ослабла. Что ж, Прима умеет ждать. И он будет ждать еще пару минут. Даже несмотря на то что сейчас они покажутся вечностью. Даже несмотря на то что порезанной оказалась именно левая щека.
Чей-то большой ум решил поиграть с ним?
– Кто ты такой, – прошептал Прима, глядя в темноту, в сумеречную зону, сгущающуюся за кругом света от настольной лампы, – что тебе надо? Зачем ты пришел?
2. После бойни
Голоса…
Голосов