У любви в плену. Джилл Шелвис
внутренней стороне запястья, означающую «будь собой».
– Тара уверена, что я вообще не способна к корпоративной работе, поскольку для этого требуется определенное местонахождение. Возможно, ей стоило бы увидеть мою другую тату, но она в таком месте… – Хлоя улыбнулась.
Сойер тоже с удовольствием бы посмотрел, что это и где находится.
– Разве ты хочешь найти корпоративную работу? – Он не мог представить ее покорно сидящей в офисе.
Хлоя засмеялась.
– Сидеть целый день за письменным столом, дожидаясь у моря погоды? Нет, это не мое.
– А что твое?
Вопрос явно удивил Хлою.
– Я люблю создавать натуральные препараты для ухода за кожей.
– Звучит… очень корпоративно.
– Придержи язык, – велела она, и Сойер улыбнулся. – Здорово, делай так почаще.
– И тебе нравится твое занятие.
– Да. Это ведь главное?
Сойер открыл было рот, однако ограничился кивком.
– Ты всегда знала, что хочешь делать?
– Конечно. В детстве я все время путешествовала с мамой. Тебе это известно?
Сойер покачал головой. Он мало знал о ее прошлом, однако, помня Фебу, не мог сказать, что Хлоя копия своей матери.
– Тара и Мэдди жили у своих отцов, а я осталась с Фебой. По большей части мы путешествовали от одной ее закончившейся любви к следующей. Иногда на время останавливались для новой авантюры. Но мои собственные вещи всегда лежали в маленьком рюкзаке – «на всякий случай».
– Тяжелое испытание для маленькой девочки, – вздохнул Сойер. У него в детстве был хотя бы дом, пусть убогий и несчастный.
– О, мне это нравилось, – призналась Хлоя. – Думаю, мы были очень бедны, но я этого не понимала. Когда могли, мы делали шампуни, мыло, лекарственные средства. Я любила изучать, какие запахи совместимы с разными ингредиентами.
Да, Хлоя наилучшим образом использовала сданные карты. Но кочевая жизнь сурова. Сойер даже не мог представить, что случилось бы с ним без Форда и Джекса, которые дали ему ощущение стабильности. А после ареста он нашел поддержку в лице арестовавшего его полицейского и других людей. Шериф Алан Кобурн был первым взрослым, который выказал к нему интерес. Он вразумлял Сойера, еженедельно проверял его, пока не умер несколько лет назад.
Не похоже, чтобы у Хлои было ощущение стабильности, по крайней мере до этого года.
– Как же ты училась? С кем дружила?
– По большей части меня обучала Феба. Некоторое время мы провели в Сан-Франциско, где жил ее бойфренд, рабочий сцены. Там я ходила в школу.
– Ты и твоя мама жили вместе с ее бойфрендом?
– Нет, он жил в своем вагончике на участке при театре. Мы остановились там же. – Хлоя пожала плечами. – Друзей я заводила везде, где мы бывали. Хотя сейчас, имея дом, это намного легче.
Значит, сестры и гостиница стали ее первым настоящим домом, с горечью подумал Сойер.
– Ну а ты? – спросила она.
– Что я?
– Ты вырос здесь, в Лаки-Харборе?
– Да.
Хлоя смотрела на него, терпеливо дожидаясь продолжения.
– Давай,