Тень Энвижен. Галина Тер-Микаэлян
честно, то Ларису он не знал и в продмаге рядом с домом никогда не был – продмаг открылся всего пару лет назад, а еще года за четыре до этого Ксения добилась, чтобы ее мужа, как доктора наук со званием профессора, получившего государственную премию в области математики, прикрепили к магазину ученых. Там без очереди и толкотни можно было купить все, что способна возжелать душа советского человека, включая черную икру, индийский чай «со слониками» и ставший дефицитным после введения «сухого» закона сахарный песок. Овдовев, Сергей Денисович заходил в «свой» магазин раз в неделю, и купленных там продуктов им с Андреем за глаза хватало, поскольку оба они, как правило, обедали в институтской столовой.
Девочка Оля посмотрела на профессора с понимающей усмешкой, и от ее взгляда у него почему-то закололо в затылке.
– Ладно, в универсаме вы не бываете, сестру мою не знаете, я уже вижу. Но вот ваш сын Андрей ее очень даже хорошо знает – она от него беременна, а жениться он не хочет.
От растерянности и смущения лицо Сергея Денисовича стало багровым.
– Позвольте, – пролепетал он, – я не очень хорошо понял – это ваша сестра просила вас сюда прийти и со мной поговорить?
– Лариса? – девочка пренебрежительно махнула рукой. – Да что вы, я сама пришла, она мне вообще ничего никогда не говорит.
– А, понятно, – Сергей Денисович почувствовал некоторое облегчение – возможно, у девочки просто разыгралась буйная фантазия, и она насочиняла неизвестно что, – но если ваша сестра вам ничего не говорит, откуда вы знаете, что дела обстоят именно так – ну, что она ждет ребенка, и что отец ребенка мой сын?
На лице Оли появилось снисходительное выражение, и она презрительно пожала плечами.
– Не понимаю, зачем ей нужно что-то говорить? Да я и без ее рассказов все знаю! А отец ребенка – точно ваш сын, потому что у нее никого больше и не было. Просто, вы сами подумайте, он ей мозги запудрил, потом говорит: иди делать аборт, я тебе найду хорошего врача, а она боится, что потом детей не будет. Плачет, говорит: не пойду, ты не бойся, я рожу, но никому не скажу – в смысле не скажет, что это его ребенок. И теперь как же получается – мы с Лариской и мамой и без того втроем в однокомнатной квартире живем, а теперь еще и ребенок?
Сергей Денисович прямо-таки обомлел.
– Неужели они при вас все это обсуждали? – с дрожью в голосе спросил он. – Или, может… Вы подслушали?
– Ну… может, подслушала, – без всякого смущения ответила девочка Оля, – а чего вы пугаетесь? Мне кажется, что пусть ваш сын сам своего ребенка жильем обеспечит, у вас тут места много. Так как?
Внезапно Сергей Денисович вновь ощутил покалывание в затылке, столь острое, что ему даже стало страшновато – скоро пятьдесят, в таком возрасте на мужчин наваливаются разные болячки, а Ксении рядом с ним больше нет. Одного из сотрудников у них в институте недавно парализовало, ему тоже было где-то сорок семь, так за ним хоть жена ухаживает.
– Я поговорю с сыном, непременно, – с трудом двигая языком, сказал