Карты, деньги, две стрелы. Надежда Федотова
осторожно кашлянула я, – вам не кажется, что нам надо ехать?
Из Иассира как будто стержень какой-то выдернули. Он замер, бросил несчастный взор на все еще запертые ворота, обреченно процедил:
– Негодяй, – и вздохнул: – Поехали.
Из-за стены послышался взрыв издевательского хохота, а вслед за тем все стихло. И мы остались наедине с Мертвым Эгесом…
Унгария постоянно воевала с Фирбоуэном. В основном, конечно, с фениями: жившие на территории союзного государства мисы больше интересовались торговлей, лаумы – наукой, а агуане – собой… Пограничные стычки переходили в затяжные битвы, те в свою очередь затихали, на короткий период устанавливался мир, а потом все вспыхивало вновь. Провокации были и с той, и с той стороны, но суть не в этом. Пару веков назад было решено поставить границу. Разумеется, обычная межа между государствами существовала всегда, но тогда, дабы пресечь войны с нелюдями, наши маги на границе с Фирбоуэном поставили невидимую и практически непроницаемую стену. Лишь в некоторых местах оставили врата, через которые можно проходить с территории одной страны на территорию другой. Говорят, правда, есть еще контрабандные тропки, но речь сейчас не об этом.
Последняя война между Унгарией, в состав которой входит кнесат Шасвар, и Фирбоуэном разразилась незадолго до моего рождения. Я не совсем хорошо помню эту часть нашей истории, а потому сказать, из-за чего же начались битвы, не могу. Кажется, причина была в том, что наш унгарийский принц, решившийся посвататься к фенийке из знатного рода, потом передумал и, опозорив ее, вернул родителям. Но так это или нет – честно, не помню. Как бы то ни было, граница, поставленная древними чародеями, оставалась столь же непроницаемой, как множество лет назад. Войска нелюдей не могли пройти через узкие заставы, и вот с той стороны началась колдовская атака.
Вызванный магами Фирбоуэна огненный шквал пронесся вперед, выжигая все на своем пути, но, ударив в колдовскую границу, не смог ее разрушить – лишь сдвинул на тысячу лиг в глубь Унгарии.
Эгес уже тогда был довольно большим городом и располагался у самой межи. Новая, сдвинувшаяся граница после окончания войны разрезала его напополам, разделив на Эгес, который после моего рождения и стал моим приданым, и Мертвый Эгес, оставшийся на ничьей земле. Чтобы жители Шасвара не видели разрушенных оплавившихся домов, указом кнеса вдоль магической границы была возведена крепостная стена, но честные жители все равно редко селились подле уничтоженной войной части города. В отличие от всякого отребья, изничтожить которое не могла даже городская стража.
К тому же, хотя все это случилось более двадцати лет назад, тут даже трава не росла. Пустая узкая полоса земли не была нужна даже Фирбоуэну, став ничьей землей, разделяющей королевства людей и нелюдей. В Мертвом Эгесе по ночам бродили болотные огоньки, а служащие на Третьей заставе солдаты рассказывали, что над покрытыми черной копотью домами разносится чей-то отчаянный вой…
Именно в этот Мертвый Эгес, разрушенный, опаленный дыханием огненного шквала, мы и вошли.
Невысокие