Racconto di un deficiente. Владислав Шерман
продолжал мужчина, но был перебит.
– Бастард – энто «ублюдок» по-вашнему, по-богатому? – спросил юноша, наклоняясь к собеседнику, подлезая чуть ли не подмышку ему.
– Да. Незаконнорожденный сын… Впрочем, и это не имеет значения. Меня выпнули со двора, когда мне исполнилось одиннадцать. А знаешь, что делают вельможи, когда их выпихивают со двора?
– Спиваются? – попытался угадать Стефано. И был практически близок.
– Это тоже. Они подаются в наёмники, разбойники – что в принципе одно и то же – или собирают войско и поднимают мятеж.
– И кто из энтих двух – ты? – нахмурив брови, спросил юнец.
– Оба, – немного подумав, молвил длинноволосый, – Вот уже многие годы я болтаюсь по всей Италии в поисках денег и однодумцев. Накопил на лошадь, доспех, оружие… и пару сотен наёмников.
– Ого, нихуяшеньки себе! – пошатнувшись, чуть не выпав из седла, вскрикнул юноша.
– Да ты даже не знаешь сколько это, – придержав одной рукой чуть не выпавшего спутника, сказал Фабрицио
– Ну… сто – больше, нежели пальцев на руках и ногах… – вновь закрепившись на лошади, глаголил он.
– Тоже верно. Осталось только грамотно этим воспользоваться. Во Флоренции у меня есть пару знакомых – они помогут мне. Думаю завершить последнее дело, перехватить отряд наёмников и под покровом войны… – Фабрицио резко замолчал. Возможно, он призадумался, стоит ли повествовать о своих великих планах какому-то неизвестному мальчонке, – А, впрочем, тебе это знать не надо.
– П-подожди… – Стефано не интересовало, что его новый знакомый отказался оглашать свой список дел. Его зацепила несколько иная реплика, – Нам-м… мордники? В-войны? Какой ещё войны?
– Ты не знаешь? – мужчина озадаченно хмыкнул, улыбнулся и сказал, – Но ты ведь сам рассказывал о немцах в своей деревне…
– А я ебу? Так, того-этого… А что за война?
– Самая настоящая война, мой маленький der Trottel33. Король Франции вторгся в Италию, захватил Флоренцию и дошёл до Рима, – он хмыкнул, – Это то, что я знаю. Сейчас уже, наверное, он осаждает Неаполь, если верить твоему рассказу. И скоро в него войдёт.
– Интересно… А расскажи ещё что-нибудь о себе.
– Это я могу, хе-хе, – мужчина приятно хихикнул, – Знаю четыре языка. Упражняюсь с фальшионом, участвую в скачках. Торгую. Имел дело с двумя Папами.
– Ты видел Папу Римского?! – удивился Стефано.
– Двух, как я сказал. И не просто видел, а плотно общался. Я был в Лютеранском дворце… по делу.
– Охренеть! – столь радостно вскрикнул парень, будто он сам повидал Иннокентия VIII и Александра VI, – А-а-а правда, что у него над головою нимб, яко у Бога?
Эта фраза заставила всадника разразиться ужасным несдерживаемым смехом. Так смеялись наёмники, разорившие Pratis, но Фабрицио столь дьявольское ржание смог изобразить без отталкивающего эффекта и, возможно, даже несколько мило.
– У большинства понтификов, будь уверен,
(нем.) Идиот.