Тайны угрюмых сопок. Александр Минченков
голову, чтоб какая из шишек не прилетела на темя иль по ушам. Но есть среди люда и проворные. Те, не используя увесистой балдушки, ловко взбираются на деревья до их макушек, а уже там срывают или, тряся ветки, отбивают палкой зрелую шишку.
Всяк народ, и стар и млад, круглый год довольствуется лесным орехом, насыщаясь столь питательным продуктом. Хоть верхом на лошади, а порой сидя в запряжённой телеге, али пешим ходом, либо у печи зимним вечером, раскусывай скорлупу ореха промеж зубов и думы думай всяческие. Кто наберёт шишек, так многие шелушат их на самодельной ручной машинке, крутят жернов, отчего шишка шелушится и в лоток ссыпается. А тут орех отделят чрез сито, отдуют от мусора и в мешки, а там на еду, а больше на продажу, иной раз и на обмен чего-либо.
Севастьян каждый сезон кедровый орех и бруснику заготовлял, зимой же добывал пушнину. Соболь, белка, горностай, порой и лиса попадалась. Мех всегда в цене был, да вот только досада иной раз брала – купцы и скупщики разные, всё обмануть норовят, то седина остевого волоса не таковая, то кряж, цвет или размер не этакий, а то и дефекты выискивают, то ещё что. Больше недостатки надуманные, чтоб категорию товара снизить и заплатить охотнику меньше, а ведь поймать пушного зверя ловушек и петель не один десяток по путикам расставить потребно, да обход их регулярный нужен. Путики эти по снегу и в морозы каждый день ногами мерять приходится, а это с десяток, а то и более вёрст средь лесных зарослей. Как бы то ни было, сдача пушнины способствовала житью в достатке, иметь лишнюю копейку, да и позволяла скопить на дальнейшее существование.
В последние же годы интерес шибко расширился – объявилась новость чудно-захватывающая – в Олёкминском округе золото нашли. Купцы и золотопромышленники и люд разный словно всполошились, какой год подряд каждый норовит испытать судьбу – найти золото и обогатиться. А как же иначе, коли оно в ключах и не глубоко залегает. Копай и промывай породу, а что намыл, так сдавай в казну российскую, а это ж деньги на обуздание бытия бедного. Но и тут, как с той пушниной – обвес и обман рядом процветают, а то и запросто так забрать могут, мол, без позволения хозяина на застолблённом участке оказался и породу мыл, в подлежащем регистрации отводе промышлял или ещё пред каким фактом выставят. Тоже обида берёт, а от таковой обиды иные и, прячась от глаз чужих, шастают по долинам, моют пески, а ежели удача улыбнулась, так втихаря и сбывают золото либо в лавке торговой за товар, либо средь заезжих чужих людей за деньги.
С деревянными лотками и малыми бутарами бродят люди по ключам разным, пробы берут, промывают пески в надежде обнаружить жёлтый металл. А он не везде хоронится, не всюду открывается искателям.
Многие сами по себе копаются, вопреки указам Государевым, часть как доверенные лица от купцов или от зажиточных граждан, кому право дано разведывать и добывать драгоценный металл. Каждый по-своему и с личным сокровенным умыслом и разными последствиями.
Ныне Севастьян решил забрести