Фатум. Алексей Крупенков
Максим в голос усмехнулся, но потом притих и продолжил общаться с Буратино мысленно: – Тебе не мешают верёвки?
– Мешают. Ещё как мешают. Но я отношусь к этому по-философски. Всем кругом что-то мешает жить. Одному – клетка в голове, второму – воспоминания, а кому-то – верёвки. Всё и вся кругом повязаны верёвками. Кто-то связан своими желаниями, кто-то – своей нищетой. И те, и другие являются рабами и несвободными людьми. Они зависят от того, что им навязано извне. Мало кому хватает духа иметь своё мнение. Ну вот разве твой папаша! Он зависит от тебя, ты от него. Вы оба зависимы от мамы Лены, а мама Лена зависит от своей… – тут Буратино вспомнил, что говорит с ребёнком, – ну, в общем, от своих желаний! Всё в мире связано.
– Может, тебе помочь снять их?
– Ты знаешь, не стоит!
– Почему?
– Потому что я опять захочу что-то. А я бы не хотел чего-то хотеть.
– Но разве ты можешь чувствовать?
– Конечно могу! Правда, это деревянные чувства. Вам, людям, этого не понять.
Максим зажмурился от боли. Зуб резко прострелило, и боль сразу же откатила, как волна прилива.
– Как ты думаешь, мои родители… Какие они?
– Зачем тебе это знать?! Моё мнение о них – это моё мнение, и оно неважно. Их мнение о тебе тоже неважно. Важно только то, что ты чувствуешь и думаешь о них.
– Слишком заумно и по-взрослому.
– Ну уж прости, было бы странно, если бы я в свои преклонные годы говорил как ребёнок.
– А сколько тебе лет?
– Этого тебе тоже не нужно знать.
– Но тогда для чего этот разговор?
– Ты мне нравишься, малец, задаёшь умные вопросы и зришь в корень. Но я не могу дать ответы на все твои вопросы, такие правила игры. Да и я не знаю всех ответов. А что касается лично меня и моего возраста, то мне во сто крат больше лет, чем ты можешь себе представить, и на этом закончим.
Из коридора раздался какой-то шорох, звук слива унитаза, хлопок дверью. Тихие шаги. Максим спокойно закрыл глаза, а Буратино окаменел. Потом дверь в комнату приоткрылась, и показалось сонное лицо Виктора. Он всмотрелся в темноту комнаты и вышел, оставив дверь наполовину открытой, так, что света от ночника стало чуть больше. Максим открыл глаза и спросил марионетку:
– Эй, Буратино! Кто ты на самом деле?
– Я панг2. А зовут меня Тать-Ян3.
– Панг? Что это такое?
– Ну, деревянная кукла.
– То есть ты не Буратино.
– Ты умный мальчик, зачем прикидываешься дурачком?
– Я и есть дурачок, если ты не заметил. Я сижу здесь, – он мысленно дотронулся рукой до виска, – в этой маленькой, душной клетке. Сижу с самого детства, тело меня почти не слушается. Родители меня не слышат. Врачи пишут целый список болезней, и после этого ты хочешь, чтобы я не считал себя дурачком.
– Ну ты же догадался сейчас,
Слово «панг» означает «ствол», «корень». Так на Руси называли древние обрядовые куклы, которые делались из цельного куска дерева.
Тать-Ян – в данном случае идёт игра слов. Тать – вор и разбойник с церковнославянского, Ян (Иоанн) – с древнееврейского Благодать Божия. Автор противопоставляет две части имени, что подразумевает двойственность характера персонажа.