Дорога так далека. Артем Соколов
Гришу начинала раздражать эта игра в вопросы. Александр Анатольевич всем своим видом показывал, что знает ответ, но не решается говорить. – Слушайте, мне…
– У парня были проблемы с родителями. Серьезные. – Психолог покачал головой.
– Проблемы с родителями? – Гриша нахмурился – Валерия Михайловна сказала, что мальчик был из благополучной семьи…
– Нет. – Александр Анатольевич говорил с нажимом. – Родители не пьющие, при деньгах, все нормально. Только… – Он поморщился, будто сталкиваясь с тараканом в ванной. – Родители, скажем так, завысили планку. – По выражению лица Александра Анатольевича было видно, что он сильно сглаживает углы.
– Вы не могли бы?..
– Грязные подробности? – мужчина горько усмехнулся. – Конечно. Обычная история: ребенок просто не выдерживает всех амбиций родителей. Знаете как это бывает: «четверка – это не пять, мы идем на медаль… в третьем классе» и все в таком роде. Он был милым мальчиком, старался… – Александр Анатольевич уже активно возмущался и жестикулировал. – Дошло уже до того, что заикался и плакал у доски. Если у вас будут дети, лейтенант, дайте им право на ошибку… – психолог отстраненно смотрел в окно. – Его, конечно, не били, но у родителей и так достаточно рычагов давления на своих детей. Полагаю, после одной из истерик он и сбежал, – подытожил Александр Анатольевич.
– Я слышал, – Гриша заговорил после паузы, – Крестовоздвиженский резался. Это правда?
– О, вижу вы все же прочли мои предыдущие показания… – он хохотнул – ведь так? Прочли?
– Да, разумеется, – Гриша снова похолодел.
– А… Ну ладно… – Александр Анатольевич смотрел на него весьма подозрительно.
– Так резался или нет?
– Да, у него были следы на руках, и мы говорили об этом, но разве это имеет значение? – Гриша сглотнул; слишком уж вкрадчиво смотрел на него учитель.
– А он не мог… Пойти в какое-нибудь место, где его не найдут, и совершить самоубийство? – Александр Анатольевич усмехнулся.
– Не думаю, скорее просто сбежал. Вы еще молоды, лейтенант… Вы представляете, какая нужна сила воли, чтобы отнять жизнь у себя самого? А десятилетний мальчик… Сомнительно, лейтенант, очень сомнительно. – Он не мигая смотрел Грише прямо в глаза.
– Ладно, я лично услышал ваше мнение, – Гриша достал из кармана пачку бумажных стикеров и взял со стола психолога ручку – я оставлю вам свой номер, если вдруг все же вспомните что-то важное, позвоните мне. – Он отклеил стикер с цифрами и прилепил его к столу. Подняв взгляд, он обнаружил, что Александр Анатольевич смотрит на него задумчиво и весьма подозрительно.
– Прошу прощения? – Гриша сохранял спокойствие.
– А вы не слишком все же молоды для лейтенанта? Сколько вам лет?
– Двадцать семь, – соврал несчастный «Кузнецов» неубедительно.
– Да… А вам на службе позволяют носить такую прическу? Уж больно волосы длинные…
Гриша поежился.