Инквизитор. Башмаки на флагах. Том первый. Бригитт. Борис Конофальский
него жар? Наконечник болта удалили? – проявлял заинтересованность кавалер.
– Да, наконечник болта удалён, – явно нехотя говорил господин Верлингер. – И у него жар, рана воспалена.
– Со мною отличный врач, – продолжал Волков. – Он может осмотреть рану.
– Я благодарен вам, кавалер, но у нас тоже врач не из последних, – заносчиво отвечал дядя барона.
Дальше предлагать что-либо или просить о встрече было бы невежливым, но вот задать пару вопросов он ещё мог:
– Господин Верлингер, а как же барон вернулся сам в замок со столь тяжкой раной? Они с кавалером Рёдлем уехали вдвоём, кавалера Рёдля мы нашли без головы, голову так и вовсе не сыскали, хоть искали два дня. Доспехи барона нашли. А сам он как-то добрался до замка.
– Приехал, – сухо отвечал Верлингер, – сам приехал, вы тут человек новый, видно, того не знаете, но барон был известен всем как самый крепкий человек графства.
– А про кавалера Рёдля ничего сказать он не успел?
– Нет, – ответил Верлингер тем тоном, которым люди обычно желают закончить разговор.
Дальше говорить смысла не было:
– Ещё раз выражаю вашему дому мою благодарность, – произнёс Волков, чуть кланяясь, – все мы будем молиться за скорейшее выздоровление барона. И о том же я буду просить и епископа Малена.
– Дом Баллей принимает вашу благодарность не как вежливость, а как дружбу, – важно сказал дядя барона.
На этом всё было закончено, дело вышло пустое. По сути, он мог отправить солдата с телегой, в которой бы тот привёз в замок доспехи барона. Смысла тащиться в эту даль самому у него почти не было.
Ну разве что на обратном пути, когда они проезжали мимо кузницы, его догнал сам кузнец Волинг и просил разрешения говорить:
– Говори, – разрешил Волков, останавливая коня.
– Господин, дозвольте узнать, будет ли у вас в Эшбахте место для моей кузни?
– Ты, что, хочешь переехать в мою землю? – удивился кавалер.
– А что же, – говорил кузнец, ничуть не смущаясь и не понимая удивления рыцаря, – народу у вас много, купчишки через вас поехали, говорят, пристань ставите, а на пристани уже корзины с углём стоят. И солдаты у вас живут, без дела не останусь.
– Неужели у тебя тут мало работы? – не верил Волков.
– И работы тут мало, и уголь покупаю втридорога, – кузнец Волинг сделал паузу и потом прибавил с опаской, – да и жить что-то тут совсем стало страшно.
– Страшно? Отчего же?
– Да как же отчего?! Мужики из замка говорили, что кавалера Рёдля без головы привезли, а голова у него была не отрублена. Говорят, то зверь опять озорничал. А разве вы о том не знаете?
Волков молчал, просто смотрел на кузнеца, и тот, не дождавшись ответа, продолжал:
– Вот я и думаю, если благородных людей зверь кушать надумал, то что уж нам, простым, остаётся. Так что прошу у вас разрешения кузню к вам привезти. А чтобы звоном вас не беспокоить, я её поставлю у края Эшбахта, на выезде к реке.
– Нет, не дозволяю, – нехотя сказал Волков.
– Не