Прощай, Золотой лев!. Сьюзан Хинтон
теперь-то твоя сестра вернулась, так что она может сидеть с детьми, – сказал я, пытаясь помочь ему. До Эмэндэмса дошло, что мы считаем его чокнутым.
– Кэти после школы работает, она не может. Не знаю, как мне вас убедить, что мне нормально.
– О’кей-о’кей, убедил, – меня тоже эта тема утомила, и потом, я начал всерьез беспокоиться о том, откуда мы до завтра возьмем три доллара. Чарли заработал свою репутацию сурового парня не милым общением с клиентами, особенно с теми, которые не платят.
Когда мы добрались до боулинга, было уже десять. Народу было немного. Мы с Марком смотрели, как другие играют, а Эмэндэмс уткнулся в свой пакет с конфетами. Наконец мне это надоело, и я спросил его, какого хрена он там делает.
– Посмотри сам, – он протянул мне открытый пакетик. – Поднеси его прямо к глазам.
Я так и сделал, но увидел только пригоршню конфет в пакете.
– Красиво, скажи? – спросил Эмэндэмс. – Ты посмотри на все эти цвета.
– Ага, – сказал я, думая, что если б я не знал Эмэндэмса, решил бы, что он накурился.
– Дайте посмотреть, – сказал Марк, и я передал ему пакет. – Ого, кайфово. Вот это цвета, – он отдал пакет обратно Эмэндэмсу, посмотрел на меня и пожал плечами.
Эмэндэмс встал.
– Мне пора домой. Увидимся, парни.
– Мы же только пришли, – возразил Марк.
– Я просто с вами за компанию прошелся, а теперь мне пора домой.
Я проводил его взглядом.
– Странный он малыш, – сказал я. – Странный, и всё тут.
Марк зажег сигарету, это была последняя, так что мы стали затягиваться по очереди.
– Знаю, но я от него тащусь. Ладно, пошли догоним его, тут всё равно делать нечего.
Выйдя на улицу, мы увидели Эмэндэмса на углу. У него на хвосте висели трое парней. Когда ты видишь такое в этих местах, ты сразу понимаешь: кому-то сегодня не поздоровится. В данном случае – Эмэндэмсу.
– Пошли, – сказал Марк, и мы срезали через переулок, чтобы их перехватить.
Трое на трое. Шансы были бы равные, вот только Эмэндэмс был из тех ребят, что против насилия и за мир во всем мире, а мы с Марком не захватили с собой оружия. В конце аллеи мы с Марком притормозили и перешли на шаг. Теперь мы слышали голоса парней, которые шли за Эмэндэмсом, и один из них я узнал.
– Эй ты, дитя цветов, обернись-ка! – Они пытались поддеть его, но Эмэндэмс просто шел дальше своей дорогой.
– Это Шепард, – прошептал мне Марк.
Мы поджидали их в конце переулка, но они всё не появлялись. Видимо, прижали Эмэндэмса к стене. Мы слышали их голоса.
– Эй, хиппи, ты чего не отвечаешь, когда с тобой разговаривают? Это некрасиво.
– Кудряха, чего бы тебе не оставить меня в покое? – голос Эмэндэмса звучал очень терпеливо. Я перешел на другую сторону аллеи как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кудряха выхватил нож и перерезал шнурок, на котором висел пацифик у Эмэндэмса на шее. Пацифик упал на землю, Эмэндэмс нагнулся, чтобы его поднять, и тут Кудряха врезал ему в лицо коленом.
Мы