Роман на пять свиданий. Александр Витальевич Спахов
Витино выступление понравилось. Их собралось уже немало и подходили еще. И, когда он делал вдох, чтобы перейти от дворца императора Диоклетиана, что в Далмации, к горячему Делийскому столбу, одна полная женщина из Ростова-на-Дону перебила его вопросом:
– Молодой человек, сколько вы возьмете за экскурсию по местам боевой казачьей славы с делегации из пятидесяти человек?
– Пять сольдо! Но деньги вперед! – прокричал Витя и, схватив сольдо на лету, побежал в туалет Колизея, холодея от мысли: а вдруг этот теперешний позыв – всего лишь осторожный авангард подступающей могучей серии?
Обошлось…
Витя стал пользоваться спросом. За ростовскими казачками, за символическую, согласитесь, плату познавшими всю многовековую, богатейшую, с отступлениями и ремарками историю казачества, последовали эвенкийские оленеводы, которые хотели подтверждения смелой гипотезы о том, что войска Ганнибала по Месопотамии передвигались не только на боевых слонах, но и на боевых оленях. Такие научные подтверждения оленеводы от Вити, разумеется, получили, и всего-то за четырнадцать дукатов. Но это не всё! За триста лир Витя доказал, что слова любимой песни Кола Бельды с припевом «А олени лучше…» – это, вне всякого сомнения, авторизованный перевод (имеются неоспоримые документы в библиотеке ЦРУ, которые будут рассекречены со дня на день) боевого марша улан Александра Македонского, выполненный Данте Алигьери специально для эвенков. Эвенки остались довольны и, подарив Вите бутылочку мутного пантокрина, добавили, что теперь всё расскажут якутам – пусть те попляшут. Под бубен… Про якутский бубен Витя тоже много чего знал, но пока промолчал.
Так прошел еще один день.
Утром в столовой Витю уже ждали. Вся вахта в полном составе. Четыре повара и три официанта. Обложили капитально. Глаз с него не спускали. Жаждали момента, когда Витя сунет себе в карман что-нибудь вроде яичницы с беконом, и тут они налетят всем скопом и «сделают ему стыдно».
Да такое «стыдно», после которого долго не оправишься.
Витя задумался. Уходить с пустыми руками он решительно не хотел. И дело даже не в голоде, который подберется к нему сразу после полудня, – на кусок пиццы с грибами Витя заработал. Дело принимало принципиальный оборот. Кто – кого.
Витя одновременно с салатом из помидоров нажевал три жевательных резинки и, имитируя доставание изо рта рыбной косточки, извлек и приклеил их, основательно расплющив, ко дну тарелки. После этого направился к столу за десертом. Выбирая себе выпечку, Витя, якобы в крайней задумчивости, опустил свою тарелку и прижал ее поплотнее к блюду с мясной нарезкой. Возвращаясь на свое место, Витя держал тарелку снизу. Ко дну ее прочно прилипли два ломтика сырокопченой и один, но большой, кусок вареной, аналога российской докторской.
Покидал столовую он хоть и под снисходительные взгляды персонала, но с ликованием внутри. Дух победы прочно обосновался в неширокой Витиной груди.
Как и договаривались, туристы уже ждали