Бои без правил. Андрей Кокотюха
так определил страсть Олега Нечваля один из его подчиненных.
Услышав позывной, майор, не выпуская сигареты изо рта, снова нацепил наушники и после короткого «Ну?» получил ответ: похоже, объект собрался уходить. По крайней мере входная дверь хлопнула, а перед этим, судя по характеру доносившихся звуков, адвокат собирал какие-то вещи. Новость Нечвалю не очень понравилась. С одной стороны, раз Гойда собирается куда-то, дождавшись, когда город охватят плотные, сырые мартовские сумерки, то, значит, он, как и следовало ожидать, не так уж и болен. Просто отсиживался. С другой стороны, майор надеялся, что киллер либо позвонит адвокату, либо, что еще лучше, явится к нему, чтобы зачистить. Ведь Гойда все-таки – опасный свидетель, и профессионал, которым, без сомнения, был убийца, обязательно должен допустить, что рано или поздно милиция вычислит источник утечки информации. За то время, что его пасли, Гойде никто, кроме следователя, не звонил. Вернее, звонки фиксировались, но адвокат их сбрасывал. Хотя телефон почему-то не выключал, а это было бы логично, если не желаешь ни с кем разговаривать.
Значит, сделал вывод Нечваль, какого-то звонка Гойда все-таки ждал. А следователю ответил, потому что знал его номер и не хотел обострять ситуацию: лучше сказаться больным, пускай проверяют, если есть на то основания.
Но теперь, когда адвокат куда-то собрался на ночь глядя, майор заподозрил, что объект дожидался определенного времени, чтобы выйти из дома. Возможно, Гойда пойдет на заранее условленную встречу с киллером или встретится еще с кем-то, связанным с этим делом. Вести его все равно нужно, и потому Нечваль тут же отдал необходимые распоряжения, приводя в состояние готовности все группы, задействованные в предстоящей слежке.
Хотя вечер уже окончательно вступил в свои права, во дворе, где расположилась засада, темно не было. Его освещали окна близлежащих домов, а над мощной бронированной дверью подъезда сияла яркая лампа. Пропустить объект сыщики не могли, хотя, как водится в таких случаях, черный ход и выход на крышу тоже контролировались. Нечваль взглянул на часы. С момента, когда техники сообщили о выходе объекта, прошло не больше трех минут. Майор дал адвокату десять минут на то, чтобы запереть квартиру, вызвать лифт, дождаться его, сесть в кабину и спуститься. Через пять минут в подъезд, нажав нужную комбинацию цифр, вошла дама с собакой на поводке – этого спаниеля она вышла прогуливать около часа назад. Прежде чем войти, дама пропустила высокую девушку в смелой, как для сырой погоды, мини-юбке, надетой под легкую распахнутую дубленку. Пока та пересекала двор, направляясь к поджидающему ее джипу, из подъезда вышел еще один человек – моложавый мужчина с сумкой через плечо, одетый в куртку армейского покроя, темные джинсы и туфли на плотной подошве. Руки он сразу сунул в карманы и не спеша двинулся со двора.
Десять минут прошло, отметил Нечваль. Где объект, черт побери?
Мелькнула и тут же обожгла мысль: а если он уже мертвый? Если они где-то просчитались и