Начистоту – 2. Отзывы о Галине Щекиной. Зоя Елизарьева
женщин. Некоторые и вовсе безымянны. Например, директор школы, который отчислил Злату, хотя у него «дёргалась бровь, и руки со списком дрожали» – вот и всё, что о нём сказано («Каникулы Грани»). Зато активистка в форме, пришедшая проводить агитацию в школе, «отчеканила, как много сейчас значат для страны трудовые резервы», являя собой противоположность трусливому директору. Об отце Грани известно, что он курил, был лыс и похож на Котовского, что у него был сильный кулак, когда он требовал подчинения своей воле, а ярко положительных качеств у него не обнаружилось, кроме, разве что, веры в коммунизм.
Сын Аллы Вадимовны («Чай с коньяком») попросту уходил из дома, если что-то было не так. Как и что он там переживал, неизвестно. Предательство отца, аборт девушки, развод, смерть бабушки – его душевные переживания остаются нам неизвестны, сказано лишь о пьянках и гулянках. Только повзрослев, Коля наконец-то влюбился и начал бороться за свою любовь. Здесь автор уделил место его переживаниям: «Коля превратился в зомби… Всегда можно отличить, когда человек дрожит над своим реноме, а когда он просто не хочет жить. Коля именно не хотел».
Санни («Сынуля») – неуравновешенный, заласканный матерью, со «лбом интеллигента» и веснушками, склонный к депрессии, яростно влюблённый в Ольгу и, в то же время, не способный работать «на работе», по крайней мере, в молодости. Его портрет становится несколько чётче лишь на фоне его жены, энтузиастки и умницы, которая создала все условия для его преображения: он «откинулся в кресле как Ленин, стал с годами ещё более причудливым, но без агрессии, был ласков и весел. Он к старости становился барином, благородным, величественным». Автор в каждом рассказе как будто вынимает из мужчин души-пустышки, рассматривает их, показывает читателю и помещает обратно. Тех, в ком есть искра, он пытается раздуть, ставя в разные жизненные ситуации, чтобы огоньки их душ засияли, или хотя бы для того, чтобы женщины могли с ними как-то жить (на бытовом, физиологическом уровне), раз уж нет возможности установить глубокую духовную связь.
Приятным исключением являются образы Лешека Ковальского и Егора из «Грани», Хазова из «Тихо, Алфеева», Наримана из «Лисёнка в сквозном лесу», отца Фёдора и самого Фёдора из «Улицы Гобеленов», Зимина, сквозного персонажа рассказов «Хороший знак» и «Улыбка на разломе». Эти герои заслуживают уважения и любви, героини им верят, симпатии автора на их стороне. В отдельную категорию можно отнести рассказ «Дуновение Рождества», где персонаж Филипп переживает смерть жены, и «Варварин брат», где герой Витя, пережив не одну трагедию, умирает (подробнее о них сказано ниже). По объёму больше комплиментов автора достаётся всё-таки героиням. Их характеры более увесисты, сложны, внешность (фигура, лицо, прическа, одежда) прорисована детальнее, некоторые из них просто красавицы, сделавшие успешную карьеру. Но переживания, доставшиеся им, порой невыносимы, а они, окрылённые надеждой, стараются