Сердце на двоих. Диана Соул
как я осел на ближайший стул. Долго вдыхал воздух, а в глазах темнело.
Возможно, стоило вызвать лекаря, чтобы осмотрел, что со мной, но людей, которым я бы доверил в замке этот деликатный вопрос, просто не существовало.
После смерти матери Таис мой отец не доверял никому, и, хоть моей невесте передался дар врачевания по наследству, ее привлекать я тоже не желал. Я вообще не хотел, чтобы она занималась ле́карством – это не дело для будущей королевы.
Шли минуты, зрение начало возвращаться, сердце успокоилось – и я вздохнул с облегчением. Очередной приступ прошел.
Тихий стук в дверь прервал мои размышления.
– Кто?
– Ваше высочество, – раздался незнакомый голос, – вы приказывали привести кочевницу.
Ах да, точно… Беловолосая.
– Войдите, – бросил я, и двери тихо приоткрылись, впуская двоих: ту служанку со скотного двора и кочевницу.
Красного платья на девушке теперь не было, вместо него на ней болталось серое застиранное платье, наподобие тех, что носили самые бедные горожанки.
Несколько латок на видных местах, но явно не лучший наряд для аудиенции с принцем. Да и с размером было что-то не так.
– Что это на ней? – смерив взглядом девчонку, спросил я.
– Простите, мой принц, – пробормотала служанка. – Ничего иного не нашлось. Но ведь чистое… это главное.
Я скривился.
Это мне было решать, что главное, а что нет.
– Пойди прочь, – махнул я рукой служанке, а когда она ушла, сел в кресло и задумчиво уставился на кочевницу.
Она стояла, так и не шелохнувшись с тех пор, как оказалась тут, открыто меня не разглядывала, но я видел, как из-под опущенных ресниц блуждает ее любопытный взгляд. По комнате, столам, дорогим вазам, украшениям.
Неужели решает, что отсюда украсть?
– Итак, как тебя зовут? – задал я вопрос.
Девчонка вздрогнула и подняла лицо, так что я смог его лучше разглядеть: странная, в чертах не было ни одной приметы, присущей презираемому всеми народу. Кожа скорее обветренная дорогой, чем смуглая от рождения. Глаза – чистая зелень, таких не бывает у темноволосых и темноглазых кочевых. Из-за цвета кожи они всегда выглядели так, будто измазались в грязи, но эта девушка была иной.
– Эмма, – ответила она ровно и сухо.
Если она и боялась, то вида она не подавала.
– Ты ведь не кочевница, – произнес я очевидное. – Как оказалась среди них? Тебя украли? Где настоящие родители?
Ее глаза округлились, она замотала головой.
– Нет. Вы заблуждаетесь. Меня никто не крал. Меня удочерила одна их тех, кого вы зовете кочевниками, Агве. Это добрая и праведная женщина, она никогда не делала дурного. Наоборот, только добро. Там, где мы путешествовали, все знают ее только по благим поступкам.
– Начальник стражи так не считает, – напомнил я. – Тебя обвинили в воровстве? Сколько украла?
Щеки Эммы вспыхнули, а кулаки сжались. Ничего себе! Проявлять пусть и скрытую агрессию против принца крови?! Она идиотка? И за меньшее всыпали плетей.
Но