Вопросительные знаки в «Царском деле». Юрий Жук
(Из-за неполадок со связью телеграмма эта была принята в Екатеринбурге только через три дня.)
Имеются также все основания для того, чтобы полагать, что уже в этот же день Председатель СНК Р.С.Ф.С.Р. В. И. Ленин вёл переговоры по прямому проводу с Екатеринбургом. (В пользу этого говорят свидетельские показания бывших работников Штаба Северо-Урало-Сибирского фронта.) Вызвав к аппарату Командующего фронтом Р. И. Берзина, он приказал ему взять под свою личную охрану всю Царскую Семью с целью недопущения над Ней какого-либо насилия. (Далее мы ещё вернемся к этому факту.)
И это справедливо, так как возможное «непослушание уральцев» сразу выбило бы из рук В. И. Ленина один из его главных козырей… Ибо в соответствии с его политическими прогнозами, Царская Семья должна была стать одной из главных ставок в затеянной им дьявольской игре с немцами, конечной целью которой было снижение размера контрибуции, оговорённой Брест-Литовскими соглашениями.
Точная дата разговора В. И. Ленина с Р. И. Берзиным неизвестна, но есть все основания полагать, что таковой состоялся никак не ранее 20 июня 1918 года, то есть уже после опубликования статьи в газете «Наше Слово».
Обеспокоенный долгим молчанием уральцев, вечером 21 июля Комиссар Почтово-Телеграфного Агентства Л. Н. Старк, уже от своего имени шлёт в Екатеринбург телеграмму, в которой также просит прояснить ему достоверность слухов об убийстве Николая Романова, а не получив на неё ответа днём 24 июня, – ещё одну, аналогичного содержания.
Выполняя распоряжение В. И. Ленина, Р. И. Берзин вместе с тремя членами Военной Инспекции Северо-Урало-Сибирского фронта, а также с Ф. И. Голощёкиным и представителем УОЧК (вероятнее всего, с Ф. И. Лукояновым), 22 июня 1918 года посетили ДОН. Об этом посещении Р. И. Берзин в декабре 1921 года упомянет в своих воспоминаниях[47], озаглавленных им «Дорожные заметки». В них он с большой долей всяческих вымыслов и приукрашиваний рассказывает о своём визите в ДОН и разговорах с Государем.
А тем временем, это газетное сообщение имело эффект разорвавшейся бомбы, взрыв которой был услышан в Германии.
24 июня Полномочный Представитель Р.С.Ф.С.Р. в Германии А. А. Йоффе написал В. И Ленину письмо, в котором сетовал вождю на своё незавидное положение в отношении отсутствия у него каких-либо сведений о дальнейшей судьбе Царской Семьи[48]. Так, в своей приватной беседе с главой МИД Германии Р. Кюльманом, последний прямо сказал ему, что почти не сомневается в том, что Государь рано или поздно будет убит из-за германофобских настроений уральцев, усилившихся ещё более с началом восстания чехословаков. Но более всего он опасался того, что вина за это преступление «падёт на немцев». А в заключение А. А. Йоффе, видимо, считая вполне логичным такой исход дела, давал В. И. Ленину совет «опубликовать вполне убедительный материал, доказывающий нашу непричастность»…
Так что же на самом деле замышлял В. И. Ленин?
В 1964 году Первый Секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущёв после целого ряда событий[49] отдал распоряжение Заведующему Отделом пропаганды и агитации ЦК СССР Л. Ф. Ильичёву выяснить роль
Берзин Р. И. Дорожные заметки (Декабрь 1921 – январь 1922). Опубл.: в журнале «Вопросы истории КПСС» № 12, 1963.
В этом письме А. А. Иоффе, в частности, писал:
«(…) Невозможно работать, если не знать, что происходит в России. (…) Что делается с бывшим царём? (…) …почти не сомневаюсь в том, что его убьют, ибо на Урале германофобское настроение. Необходимо, что на случай, если что-нибудь, действительно, произойдёт, мы могли бы опубликовать вполне убедительный материал, доказывающий нашу непричастность».
РГАСПИ Ф. 5, оп. 1, д. 2134, л. 18–19. Подлинник.
Позднее в своих воспоминаниях А. А. Иоффе писал, что при разговоре с Дзержинским последний рассказал ему о категорическом запрете Ленина говорить кому бы то ни было правду о расстреле царя, а конкретно – А. А. Иоффе:
Подробнее об этом см. в главе «О некоторых вопросах «Романовской темы», Ю. А. Жук. Гибель Романовых. По следам неразгаданных тайн, М., ООО «Издательский дом «Вече», 2009.