По дороге из детства. Анна Морозова
как чудилось нам тогда. Отборная ягода имела приятный сладкий аромат, ни с чем не сравнимый и ни на что не похожий.
– Черника отборная! Берите, недорого отдам. К тому же это последнее ведро.
– А откуда она? Где брали? – поинтересовалась мама.
– На той стороне, в Пискуновке.
Выражение «на той стороне» нам уже было знакомо. Там, «на той стороне», то есть на правом берегу Енисея, жили наши родственники по папиной линии: баба Аня – родная сестра папиного отца, двоюродная сестра тетя Галя и ее отец дед Гоша, племянницы Наталья и Людмила, их мать тетя Валя – жена папиного двоюродного брата дяди Коли; «на той стороне» похоронена папина бабушка. Все они жили (некоторые и по сей день живут) в Момотово. В Новотроицке жила семья папиной двоюродной сестры. Всё это мы уже выучили за год проживания в селе. А вот название деревеньки, из которой привезли ягоду, нас очень позабавило. Мы смеялись от души, а мама краснела и одёргивала нас. Мужичок по доброте душевной смеялся вместе с нами.
Чернику мама тогда купила прямо вместе с ведром. Забавный продавец из Пискуновки уходил от нас очень довольным.
Мама насыпала в железные кружечки ягод и протянула нам.
– Кушайте. Не замарайте футболки. Черника плохо отстирывается.
Какое там! Горстями рот набивался до отказа, и давленная ягода каким-то непонятным образом вылезала между пальцев и, как на зло, приземлялась прямо на одежду.
Когда папа пришел на обед, он рассказал нам, что ягоду очень вкусно есть с молоком. В тот день нам ещё выделили по кружке черники, мама залила молоком, добавила сахара, и мы ели новое блюдо уже не маравшись. На этом вкусная история закончилась, и мама поведала о «горькой» действительности.
– Вечером сварю варенню (именно так она говорила слово «варенье»). Зимой тоже захочется ягодки, а не будет, если её сейчас всю съесть.
Так и было сделано. Пока мама варила, мы съедали пенки, которые она снимала сперва одной ложкой, потом другой и давала нам. Какие же это вкусные были пенки! Фиолетовый язык, зубы и губы нас веселили, и мы с братом дурачились, представляя друг друга чудищами.
– Эх вы, чудищи мои, Пискуновские, – смеялась мама, приговаривая весь вечер, – как же я буду отстирывать вашу одежду.
Прошла неделя, и вкус ягоды совсем позабылся, как вдруг к маме зашла соседка тётя Лариса.
– Ездили в тайгу, черники валом набрали. Вам надо?
– Да нет, мы ведро купили. Я варенню уже закатала, – скромно ответила мама.
– Я хочу! – не осознавая, что это может быть неуместно, ляпнула я.
Тётя Лариса ещё долго сидела, а я всё ждала, когда она засобирается домой и второй раз предложит ягоды. Во мне зрел план попросить её, даже если она не предложит. Но она предложила, и мама согласилась.
– Только круШечку! Больше не надо! – протягивая мне железную кружку, сказала мама.
Маленькая уютная ограда соседей мне очень понравилась, до этого я никогда не бывала здесь. У входной