Обреченный мост. Юрий Иваниченко
что делают эти идиоты?! – простонал инженер, ударив кулаком по дубовой раме. – Они думают, что мы везём простой бензин?! Они не представляют себе, какое у «Avgas» октановое число… Гефрайтер! – бросился он назад, к переговорному устройству на стене вагона, оббитой коричневым дерматином. – Немедленно прекратите огонь! Топливо в цистернах детонирует лучше всякого пироксилина!
– Что им будет, стальным цистернам, от 7.69?.. – насмешливо возразил командир роты охраны лейтенант Коберс, меняя фуражку на каску, не столько из боязни получить пулю в лоб (один чёрт, в ближнем бою не поможет), сколько боясь потерять фуражку на ветру.
– Если влепить из «MG» в упор, господин лейтенант, – с привычным раздражением проворчал инженер («привычным», поскольку довольно редко выпускнику «Berliner Polytechnischen» доводилось встречаться в среде фронтового Вермахта с технически компетентными офицерами), – то и этого может оказаться достаточно, чтобы архангелам незачем стало спускаться по наши души. Они просто испарятся!
«Зануда…» – подумал лейтенант, но вслух поинтересовался скорее для проформы:
– А если без поэзии, герр инженер. Что вы предлагаете?
Хотя, что делать, он и так представлял довольно ясно. Надо гнать солдат в рукопашную и сбросить партизан под откос раньше, чем они это проделают с составом.
– Я предлагаю немедленно отцепить захваченную часть состава!
Ответ инженера, пропущенный было мимо ушей, неожиданно поразил лейтенанта. Он замер, уже взявшись за скобу дверной ручки, чтобы выйти в тамбур.
– Это плохая шутка, – наконец нашёл он слова. – Это половина эшелона, герр инженёр, это в конце концов трибунал…
– А почему, по-вашему, русские до сих пор не подорвали состав, герр лейтенант? – со злым раздражением, но негромко, будто интересуясь между делом, спросил инженер. – Почему они до сих пор не заложили мину и не спрыгнули?
– Они боятся, что охрана первой доберётся до мины и избавится от неё, – ответил лейтенант Коберс, будто бы на собственные раздумья, но вдруг замер. – Господи…
– Вот именно, – повернулся к нему флигер-инженер с нервической кривой ухмылкой. – Десять сантиметров бикфордова шнура им бы вполне хватило, чтобы выполнить задание и благополучно убраться с поезда.
– Но, господи… – Лейтенант, отпустив ручку двери, подскочил к окну и отдёрнул штору с клеймом: «Наркомтранс СССР». За мутным от мороси стеклом потянулись черепичные крыши блокгаузов, зачастили столбы, усиженные воронами и керамическими изоляторами, мелькнула чёрная лента транспортера на роликах. – Господи… – повторил он. – Они хотят взорвать состав прямо на станции!
Коберс растерянно обернулся:
– Но они же не смогут уйти?
Молча пожав плечами, флигер-инженер вернулся за свой столик и обессиленно опустился на скрипучий дерматин диванчика.
– Чёртовы фанатики, самоубийцы, – попятился от окна лейтенант, затравленно оглянулся вокруг и, схватив за ворот караульного, швырнул его к двери тамбура: – Немедленно отцепите