Мать Мария (Скобцова). Святая наших дней. Ксения Кривошеина
Пиленко в это время выезжал на три дня в Симферополь к таврическому губернатору, и все аресты и обыски проводились в его отсутствие. Лиза проявила смекалку, сумела предупредить группу учеников, и они успели кое-что из компрометирующих документов уничтожить. Бунтовщики, арестованные в Никите, через неделю были освобождены из-под ареста в Феодосии, но уже 14 февраля Никитское училище виноделия было закрыто, а его воспитанники распущены по домам. Директор училища и Никитского ботанического сада Ю. Д. Пиленко и пятеро преподавателей были уволены. Их увольнение не без оснований связывалось с митингами и арестами в Никите.
В 1905 и 1906 годах Лиза училась в ялтинской женской гимназии и окончила четвертый класс с наградой второй степени. Ее брат посещал второй класс ялтинской мужской Александровской гимназии. Лиза довольно рано стала рисовать, в гимназии у них были специальные уроки рукоделия и живописи, и она смогла продолжить свои первые шаги под руководством местных учителей. Ее всегда притягивали живопись и слово, довольно рано она почувствовала поэзию. К музыке, несмотря на занятия с домашними педагогами, она осталась равнодушной на всю жизнь. Победоносцев ей много читал В. А. Жуковского, и она знала его стихи наизусть, потом увлеклась лермонтовским «Мцыри», а когда ей было одиннадцать лет, к ним в гости в Анапу пришел поклонник К. Бальмонта и прочел его стихи… Как она сама потом говорила, «они пронзили мое воображение» – настоящая страсть к поэзии дала свои ростки.
Революционная лихорадка будоражила воображение Лизы. Россия вступала в роковые десятилетия протяженностью почти в век, в которых наша героиня не спасется, а превратится в пепел Серебрянного века, размолотого Молохом «красного колеса» и фашизма.
Лиза была в курсе всего происходящего, тем более что и в ее гимназии также объявлялась ученическая забастовка. Позже она писала об этом периоде: «Долой царя? Я на это легко соглашалась. Республика? Власть народа – тоже. Все выходило гладко и ловко… Вся эта суетливо-восторженная революция была очень приемлема, так же как и социализм, не вызывая никаких возражений, а борьба, риск, опасность, конспирация, подвиг, геройство – просто даже привлекали».
Но тогда, в те бурлящие годы, когда от одной искры разгоралось пламя, готовое сожрать всю страну, она, как всякий молодой человек, жаждала дерзновения и свободы, искала смысла и ожидала пророчеств… Не получив ясного ответа от Победоносцева, она ему не простила: слишком была молода, чтобы понять, что ее друг был духовным вождем старой, монархической России. Пройдет несколько лет, Елизавета расскажет о своей встрече с обер-прокурором Н. Бердяеву, поделится своими воспоминаниями и услышит: «В своей личной жизни этот человек, приобретший репутацию великого инквизитора, был мягким, он трогательно любил детей, боялся своей жены, совсем не был свиреп в отношении к ближнему. Он не любил дальнего, человечества, гуманность, прогресс, свободу и равенство».[15]
Глава 3
Петербург
Гимназии