Баймер. Юрий Никитин

      В зал по одному и парами подтягивались из сада последние NPCы. Я поймал пару внимательных взглядов, уже поняли, что я принят. Отныне я один из команды Конона. Один из ботов.

      Высокий красивый мужчина с седеющими волосами до плеч громко восхищался шашлыками, обещал написать к следующему разу экспромт в стихах. Женщины восторженно говорили о пикнике на свежем воздухе: как это романтично, как зазывно, как волнительно и волшебно и как они все благодарны за изумительный, просто изумительный прием в таком саду…

      Конон улыбался, разводил руками, кланялся, снова разводил руками, кланялся и приговаривал растроганно:

      – Да-да, вы правы! Бесконечно правы. Как я тоже люблю эти шашлычки… И все потому, что на воздухе, на природе. Это, знаете ли, способствует, способствует!.. Это вполне, вполне.

      Потом важные и просто симпатичные NPCы отбыли, Конон ушел провожать до ворот, а когда вернулся, я тестировал комп в комнате охранника. Похоже, насчет крутого программера малость наврали: ни один хоть что-то знающий не станет пихать мощнейший джи-форс в первый пень, хоть и с частотой в двести. Это все равно что поставить колеса от МАЗа на запорожец. Проходимость повысится, но разгонится ли на них запор?

      Конон зашел, постоял за моей спиной. Я оглянулся, он спросил подозрительно:

      – Чего лыбишься?

      – Да не лыблюсь я, Илья Юрьевич, – ответил я.

      – Лыбишься, лыбишься, – сказал Конон сердито. – Или я ничего в людях не понимаю. Не идиот же ты! Как эти вот идиоты. Сиречь нормальные люди с общечеловеческими ценностями. Пустые мешки, в которые что ни положи…

      Я запротестовал:

      – Да что вы, что вы! Все хорошо, чесс слово!

      Конон посмотрел подозрительно.

      – Ты в самом деле так думаешь? Врешь же, по глазам вижу. Какой дурак в здравом уме предпочтет шашлык на костре хорошо прожаренному мясу в электрогриле? Или микроволновке? Но принято вот обгаживать все, что связано с прогрессом, и восхвалять эту… эту дикость!.. Помню, я еще в детстве не понимал, когда дед мой, а потом и отец ходили на охоту. Измучаются, целый день по лесу да по болотам, а потом приносят убитую утку или зайца, хвастаются… Добро бы бахвалились удачным выстрелом или еще чем, но ведь требуют, чтобы ели и хвалили… А что там хвалить? Я привык себе доверять, ну не дурак же, понятно, что курица всегда вкуснее этой убитой утки. И кролик всегда вкуснее зайца. Утка – одни жилы, ей же летать надо, как и заяц: тощий да борзой, ему надо уметь убегать от волка и лисы… Я уж не говорю, что когда мать покупает на базаре курицу или утку, то всю пощупает, чтоб молодая да сочная, чтоб никаких жил… да и сами продавцы худых да жилистых не привезут, кто ж купит, но дома мать готовит эту добытую на охоте тощую и жилистую, как марафонец, утку, мы ее все едим, давимся, прожевать невозможно, я вообще тайком в рукав, а потом собаке, но… хвалим: какая вкусная да какая сочная, что значит на природе жила, вольным духом напиталась…

      Я чувствовал, как рот расползается до ушей, Конон очень хорошо изобразил в лицах. В самом деле, достали мужика. Как-то даже забывается,