Вещий Олег. Князь – Варяг. Наталья Павлищева
Рольф плотно закрыл за собой дверь и приблизился к ложу, на котором лежала жена. Та не сразу разобрала слова сквозь его пыхтение, а когда поняла, о чем он, в ужасе прикрыла рот рукой. Рольф сказал, что любимая жена Рюрика Ефанда, оставленная в Ладоге, не может разродиться, хотя уже с утра мучается. Дочери Рюрика было пора рожать, ждали со дня на день, а вот Ефанде рановато, ей еще ходить больше месяца. Силькизиф даже закричала в ответ, что надо было давно послать за Нилой, если что случится с Ефандой, Рюрик не простит ни зятя, ни дочь! Но тут же и сама почувствовала, что низ живота свело жесткой болью. Старуха Нила бросилась к княжне:
– Пора, тебе уже пора! Дыши глубоко, ложись.
Рольф в ужасе заметался, не могли подождать! Две рожающие женщины на него одного – это уж слишком! Нила замахала на него руками:
– Иди, князь, отсюда, иди! Не место тебе здесь быть!
Жена конунга Рюрика мучилась с утра, это ее первенец решил родиться. Все считали, что еще рано. Конунг так радовался будущему сыну… И только два человека знали, что совсем не рано и это будет не его сын.
Нила как ушла к Силькизиф, так и не возвращалась. Ефанда почувствовала, что уже не может больше терпеть, по лицу тек холодный липкий пот, руки и ноги противно дрожали. Стало страшно, а вокруг никого. С трудом добрела сначала до крыльца, а потом к воротам. Ладожане не слишком любили княгиню, терем обходили стороной, но, на счастье Ефанды, мимо проходила Радога, заметила едва державшуюся на ногах женщину, бросилась к ней, помогла добраться до постели, уговаривая:
– Не бойся, не бойся…
Когда в терем все же примчался Рольф, его встретил первый крик ребенка. Радога повернулась к варягу:
– Сын! У князя крепкий мальчик!
И тут произошло непонятное, зять конунга почему-то взвыл:
– Не у князя, а у меня сын! Это мой сын! Вон и пятно, как у меня! – Он тыкал огромным пальцем в пятно на ножке младенца.
Радоге стало не по себе, они же брат и сестра, какой сын?! Даже если не родные брат и сестра, у княгини князь есть…
И тут Рольф опомнился, он так зыкнул на Радогу, что женщина поспешила сначала заняться матерью и дитем, а потом и вообще поскорее удалиться. На ее счастье, пришла Нила, привела с собой двух девок, и Радога оказалась больше не нужна.
Рюрик получил известие о том, что Ефанда родила здорового, крупного малыша, а у его дочери девочка умерла почти сразу после рождения. Трувор ехидно усмехнулся, вспомнив Рольфа, которого так недолюбливал:
– Небось задавил своей тушей. Поздравляю, конунг! Твоих сыновей на одного больше стало!
Геррауд усмехнулся:
– Этот любимый, потому что последний. Стар я уже, чтоб сыновей рожать. – Немного подумал и добавил: – И жена любимая. Этот будет править всем, что я завоюю.
Промолчал Трувор, но подумал, что немного достанется бедняге, если так нерешителен будет его отец! И чего конунг боится? Ведь это земля его деда, мать-то Рюрика родом из этих мест, ее отец – князь ободритов Гостомысл. Вроде даже домой