.
видений, последствия родовой травмы, Воспитатели называли её Шизофрент, сокращённо – Френни. Диммор пытался завести с ней более близкие отношения, но девушка предпочитала брать сладости у персонала, называя их «сатинёрами», непонятным ему тогда словом, которому учеников не обучали.
Сейчас, обладая оружием, он мог многое исправить в своей судьбе.
Чин, или Чинэль, увидев в руке Диммора моледиссемблер, моментально освоился с новой формой организации власти и согласился стать помощником молодого владыки Канализации. Вместе они осмотрели останки погибших, из которых тело Шивы оказалось относительно целым.
– Ты можешь пересадить мой мозг в его череп? – спросил Диммор. В ожидании ответа он слышал каждый удар собственного сердца.
Чинэль скривил губы и пожал плечами.
– Тут нет ничего сложного. Правда, его физиология отлична от твоей, и это серьёзно повлияет на мышление – разве что поставить пару чипов со стабилизирующими программами…
Бормоча себе что-то под нос – картина эта любого непосвящённого наверняка убедила бы в безумии Чинэля, – учёный принялся шагать взад-вперёд по лаборатории. Наконец, хлопнув в ладоши, он обернулся к Диммору.
– Сделаю! – Сияющая улыбка Чинэля казалась вполне искренней, и мальчик решил, что ему можно верить.
– Если хочешь…
– Что, Таблетка?
– Я могу сделать тебя умнее, ты будешь – ну, как все взрослые…
Диммор расхохотался. Он уже знал, как устроена власть – это всё та же женщина, вроде Тик-Так или Френни, отдающаяся заряженному диссемблеру.
– Нет!
Глава XIV
Когда восьмирукий титан вышел из разгромленного ангара в город, над Туфой властвовала бархатная ночь. Проходя мимо ближайшей помойки, он обнаружил там два трупа, уже почти целиком обглоданных мутакрысами.
Он ни за что не остановился бы, но взгляд его всё же скользнул в сторону. Розовая майка, от которой остались одни клочья, указывала на то, что одним из мертвецов являлся Жук; во втором угадывался его неразлучный приятель, Кавониус.
Диммор лишь улыбнулся этому зрелищу и прошествовал дальше. Путь власти вёл в кварталы Ишкедона, где у того, чьё тело он взял себе по праву сильного, ещё оставались сторонники. Их предстояло собрать, вооружить – и повести на штурм Школы.
Рассвет он встретил уже у ворот данного привилегированного учебного заведения – и превратил его в дымящиеся руины, потому что Власть всегда такова, а он – Король, и та, что стала его единственной женщиной, в ответ на вопрос, как её зовут, испуганно сказала: «Френни».
С годами благоговение и суеверный трепет перед его силой принудили многих гордецов склонить головы, и, когда в Туфе вспыхнуло восстание, его возглавил тот, кто был наречён на такое великое деяние изначально. Он сменил имя на более зловещее – Моррид, и никогда и никому, за исключением единственного случая, не говорил, как его звали раньше, как и не делился открывшейся ему однажды тайной власти.
Глава