Неизвестный Кожедуб. Служу Родине!. Иван Никитович Кожедуб
что бы ты сказал, папаша, если бы я поступил учиться в аэроклуб?
Отец даже руками замахал:
– Чего тебе летать! Кончишь техникум – хватит с тебя. Еще что выдумал! И так здоровья у тебя мало.
Отец почему-то считал, что у меня слабое здоровье.
Тогда на этом наш разговор и закончился.
Обычно я вставал раньше всех, тихонько завтракал, чтобы никого не разбудить, и уходил.
Раз утром отец окликнул меня, пристально посмотрел мне в глаза и строго спросил:
– Чем занят, где пропадаешь?
Я врать не стал:
– Учусь летать, папаша.
Сначала отец растерялся, а потом рассердился:
– А, вот к чему ты недавно вел разговор!.. За журавлем в небе погнался, неслух?
Переубеждать отца и ссориться с ним я не хотел. Отмолчался. К тому же спешил на аэродром.
Отец скоро примирился с моими занятиями в аэроклубе, но просил беречься. Я был очень рад, что теперь мне нечего от него таиться.
17. Грозный Кальков
Занятия на аэродроме становились все интереснее. Вечерами Кальков проводил методический разбор каждого вылета. И доставалось же нам от грозного инструктора!
Во время одного из первых полетов я загляделся на землю. Солнце стояло низко и било в окна домов. Город словно пылал.
Вдруг машину качнуло. Я спохватился, но поздно: инструктор отобрал у меня управление.
На разборе он говорил с нами о поведении летчика в воздухе и, обращаясь ко мне, сказал:
– Знайте: в летном деле многое зависит от распределения внимания. Рассеянность недопустима. В воздухе надо уметь все видеть одновременно, ничего не упускать, действовать в долю секунды.
Эти слова я запомнил навсегда.
Через несколько дней, идя на посадку, я по неопытности слишком низко выбрал самолет из угла планирования. Кальков опять отобрал у меня управление:
– Пора не допускать таких ошибок. Будете определять высоту на крыше ангара.
Это значило, что я на время отстранен от полетов.
И пока ребята летали, я полдня просидел на крыше ангара, глядя на землю с шестиметровой высоты. Занятие не из приятных…
Кальков требовал от нас исключительной четкости и грамотности действий в полете. За малейшее нарушение правил полета он в наказание посылал нас «определять высоту» на крыше ангара и несколько дней не допускал к самолету. На похвалу он был скуп. Но все же мы его очень любили и уважали.
18. Один в воздухе
Погода стоит летная – ясная, солнечная. Сидим в своей «комнате» на аэродроме, ждем очереди к полету и беседуем. Сегодня большое событие: на старте появился мешок с песком.
– Подходит время самостоятельных полетов без инструктора! Чуете, ребята? – замечает Кохан.
Его перебивает Петраков:
– Все равно нас заранее не предупредят, чтобы не волновались и ночь спокойно спали.
В полете я не получил ни одного замечания. После трех полетов с инструктором