До горького конца. Мэри Брэддон
от него писем с каждою почтой. Если с ним случится что-нибудь, говорит он, мы это наверное узнаем от друга его Моргана.
– Конечно. Это большое утешение для вас, что он там не один.
Управляющий задумался, прихлебывая свой чай, а Грация смотрела на него, ожидая, чтобы он сказал им что-нибудь новое об интересном изгнаннике.
– У нас будет редкий сенокос в этом году, Джемс, – сказал мистер Ворт, а Джемс Редмайн в ответ слабо улыбнулся и сказал: – Да, если только в продолжение следующих двух суток выпадет дождь.
На дождь надежды мало. Мой барометр не опускался ниже тридцати две последние недели. У нас лет десять уже не было таких трав, как в этом году.
– И это поправит дела сэра Френсиса? – спросила Грация с жаром.
– Конечно, моя милая, – отвечал мистер Ворт весело. – Одно сено даст по меньшей мере семьсот фунтов для уплаты долга. Для сэра Френсиса приятно работать. Он не брал более двухсот пятидесяти фунтов в год из доходов с тех пор, как умер его отец. Позвольте еще чашку чая, только не так сладко.
– Есть надежда, что сэру Френсису можно будет скоро вернуться сюда? – спросила Грация, наливая чай.
– Едва ли, если только не умрет внезапно его тетка, мистрис Кальвер, и не оставит ему своих денег. Но она, кажется, решилась не расставаться с ними как можно дольше.
– А она очень богата? – спросила Грация не столько для того, чтобы получить ответ, как для того, чтобы поддержать разговор. Она уже давно знала все, что мог сообщить ей мистер Ворт о мистрис Кальвер, но ей никогда не надоедало слушать все, что касалось семейства Клеведон. Они были единственные аристократы, о которых она что-нибудь знала, и служили для нее представителями благородства и величия.
– Богата ли она? Еще бы: она получает тысяч шесть или семь в год. На эти деньги можно было бы жить спокойно в Клеведоне. Сэр Лука проживал сорок тысяч в год, но теперь не прежние времена, и сельский джентльмен может жить скромно. Мистрис Кальвер, сестра отца сэра Френсиса, как вы знаете, и в свое время была известная красавица. Она охотилась с гончими, интриговала для брата на выборах и заставляла всю страну говорить о себе, так или иначе. За нее, говорят, сватались первейшие женихи, но она все ломалась и вышла замуж тридцати пяти лет за желтого старика, нажившего себе состояние в Индии. У них никогда не было детей, и все ее состояние должно перейти к ее племяннику. Она на десять лет старше брата, следовательно, теперь ей с лишком восемьдесят лет.
– Надеюсь, она проживет недолго, – воскликнула Грация. – Нет, я не то хотела сказать, Я хотела сказать, что мне было бы очень приятно, если бы сэр Френсис и сестра его приехали в свое имение. Жаль смотреть, как портится старый дом.
– Земля-то во всяком случае не портится, – сказал управляющий.
– Нет, конечно, нет. О земле заботитесь вы, умный, добрый мистер Ворт, и,