Там, где мы служили. Олег Верещагин
Те, что ночью?
– Днем они дальше в холмы уползают, – пояснил Дик. – Они не такие дураки, чтобы днем тут оставаться. У них есть мотоциклы, на каждом – водитель, пулеметчик и снайпер… А ночью возвращаются.
– А наши снайперы? Они тоже в холмы ползают?
– Больше лежат.
– А как же?.. – Джек указал на спину Анны.
– Она отделенный снайпер. А те – ротного подчинения, классом повыше.
– Лучше стреляют?
– Да нет, не в этом дело. Маскируются лучше, передвигаются… Их специально учат.
– Мы что же, будем за снайперами гоняться?
– Там всякого дерьма хватает… Смотри, пехотинцы из «Херлатинга»!
Навстречу шла колонна конфедеративных стрелков – так же обмундированных, только в беретах вместо шлем-касок и с тульскими «АКМ», а не с «АК-103». Весьма оскорбительные выкрики и жесты так и посыпались с обеих сторон:
– А-а, пехота драпает с фронта!
– По бабам – шагом марш!
– Мотопехота – потому что шагать неохота!
– Опять зайцев стрелять поперлись!
– Гусеницы не спустили?!
– Гусеницы мы подкачаем, а вот у вас каблуки поспускают – тогда как?!
Ну и всякое такое… Могло показаться, что пехотинцы и штурмовики готовы перервать друг другу глотки. На деле это были всего лишь шутки, пусть и не всегда безобидные.
– А чего мы молча-то?! – крикнул вдруг Иоганн, когда машины разминулись с колонной пехоты. – Андрей, ты голос потерял?! Найди!
– Ему комар в рот спикировал! – бросил Эрих. – Вот интересно: столько полезного передохло, а комары все пережили…
– Спой, только что-нибудь… – Жозеф повертел в воздухе ладонью.
Джек приготовился услышать что-нибудь вроде вчерашнего, но, к его удивлению, песня была совсем другой.
Так он понял, что здесь забывают о погибших, помянув их. И больше не вспоминают. Это коробило…
Лишь позднее он поймет: так делают, чтобы не разорвалось сердце…
Растет камыш среди реки —
Он зелен, прям и тонок.
Я в жизни лучшие деньки
Провел среди девчонок!..[28]
…Когда, со значением посматривая на краснеющих девушек, все хором закончили песню, Ласло выкрикнул:
– Эй, мы еще успеем спеть «Наши Боги»! Давай, Андрей!
– Послушай, – с непонятной улыбкой сказал Дик. – Ты ее скоро выучишь. На нескольких языках. И не только выучишь…
Он не договорил что-то – что-то очень важное.
Русский устроился удобнее, потом решительно перебрался на нос и встал там в рост, ловко держа равновесие и играя на гитаре. Так его было слышнее, и БМП перла вперед, словно украшенный странной носовой фигурой корабль, а Андрей пел – зло, ясно и громко:
Наши боги не распяты на кресте —
В их десницах сжаты молот и копье!
Мы идем по воскресающей Земле,
И девиз наш это – «Каждому свое»!
Не к лицу нам перед богом падать ниц,
Пустобрех
Стихи Роберта Бернса.