Не дура. Ринат Валиуллин
со всех маски хотя бы на бумаге. Показать, какие они есть настоящие – взаимоотношения полов.
– Ты спал со всеми этими бабами?
– Да.
– То есть все это было на самом деле?
– Если быть до конца честным, все эти женщины – это ты.
– Я?
– Да, только в разных ипостасях, в разных масках.
– Отлично!.. Ты хочешь сказать, что написал краткую эротическую биографию моей жизни?
– Я написал так, как это бывает.
– Да? Тогда странно, что у нас такого никогда не было. Значит, ты это проделывал с другими. С кем, интересно? Давай, рассказывай!..
– Дура ты моя, дурочка! – подошел я к ней и попытался обнять.
– Дура?
– Да, безумная.
– Тебя это заводит? – увернулась она.
– Да.
– Я всегда знала, что безумие – это моя сильная сторона, – она схватила вазу с цветами со стола и шмякнула ею о пол. Ваза с грохотом расплескалась фарфоровыми каплями по ковру, а подаренные цветы тут же превратились в некрасивые водоросли и растеклись по паркету. На шум оглянулись жители соседних столиков. Из паркета вырос официант, которому Елена успела мило улыбнуться и процедить через губы: «Извините, случайность». Тот молча начал сметать фарфоровые осколки любви.
– Хватит истерить! – стряхнул я с себя капли внезапного дождя.
– Это не истерия, это – артистизм, – она взяла в руки блюдо, на котором только что еще жила ваза.
– Ну, перестань, я прошу тебя, давай спокойно во всем разберемся.
– Да, я – неудовлетворенная дура, которая хочет, чтобы ее любили всеми средствами и способами, даже самыми неприличными.
– Ты хочешь сказать, я тебя не люблю? – пытался я объясняться как можно тише, чтобы не привлекать свидетелей. Но они уже были наготове и ловили каждую фразу ловушками своих ушей, будто всю жизнь играли в бейсбол.
– Я не хотела бы говорить. Но ты сам об этом написал.
– Как ты не понимаешь. Ты внимательно читала? Я же написал в своей книге про общество без масок с нормальными порывами.
– Мне они не показались нормальными. На грани извращений. Именно то, чем мы можем питаться только в наших фантазиях.
На слове «извращений» официант поднял голову: видно было, что оно его заинтересовало. Мне кажется, он даже готов был сам предложить нам тарелку на бой, лишь бы досмотреть драму до конца.
– Так вот о чем твоя постоянная задумчивость?
– А твоя разве нет? Только не надевай на себя маску праведника. Так ты все-таки спал с ними?
– Хорошо, считай, что я переспал со всеми женщинами, которых только встретил.
– Я знаю, что у тебя их было достаточно.
– Ну и что это меняет? – подозвал я официанта, чтобы рассчитаться за этот порыв чувств.
– Теперь, может, я тоже хочу и именно так, как ты описал.
– Прямо здесь?
– С ума сошел?
– Нет.
– А жаль, похоже, по мне так никто и не сойдет