Император Николай II. Трагедия непонятого Cамодержца. Петр Мультатули
иконографии»[66]. Генерал Н.А. Епанчин отмечал, что Александр III своё «свободное время с любовью посвящал изучению русской истории»[67]. Историк В.В. Назаревский отмечал: «Никто из царственных предшественников Александра III не занимался столько изучением русской истории, как он: в этом отношении он превзошёл и Петра I и Екатерину II. Очевидно, что из своих исторических занятий он черпал идеи, которыми он руководствовался для своего правления»[68].
Александр III поразил старого крестьянина-песенника К.И. Романова знанием старинных русских песен[69]. Царь любил русскую духовную музыку Д.С. Бортнянского и А.Ф. Львова, а из светской музыки особенно ценил П.И. Чайковского, которому всячески покровительствовал[70].
По свидетельству генерала Н.А. Епанчина: «Император Александр III был чисто русский человек, и это проявлялось не только во внешней его политике, но и в делах, казалось бы, не очень важных. Так, например, он установил, чтобы лица свиты, им пожалованные, имели на эполетах и погонах вензель его имени, исполненный славянской вязью; он восстановил древний русский обычай иметь на знамёнах Лик Спасителя, а на верху древка восьмиконечный крест»[71]. Никаких иностранных языков Царь в своем обиходе не допускал[72].
Граф Д.С. Шереметев свидетельствовал, что для Александра III «не было лучше удовольствия, как возиться с детьми. Можно сказать, что дети вообще были его друзья. Чего только не выкидывал он с ними и сам играл с ними, как ребёнок»[73]. В одном из писем к Императрице Марии Феодоровне Александр III замечал: «То, что Ты мне пишешь про Ники, когда он получил мое письмо, меня, правда, очень тронуло, и даже слёзы показались у меня на глазах, это так мило с его стороны и, конечно, уже совершенно натурально и ещё раз показывает, какое у него хорошее и доброе сердце»[74].
В 1877–1878 гг. Наследник престола Великий Князь Александр Александрович принял участие в Русско-турецкой войне, на которой он успешно командовал Рущукским отрядом. Его девятилетний сын Николай, или, как называли его близкие, Ники, постоянно писал отцу в действующую армию, сообщая о своих нехитрых детских делах и заботах: «Милый Папа́. Теперь очень холодно, был лёд на пруде. Мы ездили верхом. Джорджи упал с лошади. Сегодня очень сильный ветер. Володя сказал, что мы все выросли. Апрак. [син] всё продолжает свою скверную привычку пить квас прежде супа. Целую Тебя. Твой Ники»[75].
Ответы отца отличались трогательной любовью: «Благодарю вас мои душки Ники и Жоржи за ваши письма. Мне очень скучно и грустно без вас, и я часто думаю о вас и душке Ксении. <…> Как мне хочется скорее приехать к вам, назад домой. Целуйте от меня крепко Мама́ и не забывайте вашего Папа́, молитесь за него и за наших молодцов солдат»[76].
Моральное влияние матери, Императрицы Марии Феодоровны, на Николая Александровича было не меньшим. Император Николай II позднее вспоминал: «Когда я был маленьким, я был любимцем моей матери. Только появление
Цит. по:
Великий князь Александр Александрович. Сборник документов. М.: Российский фонд культуры, Студия «ТРИТЭ» Никиты Михалкова, редакция альманаха «Российский архив», Российский гос. ист. архив, 2002. – 720 с. С. 317.
Александр Третий. Воспоминания. Дневники. Письма. С. 332–333.
Александр Третий. Воспоминания. Дневники. Письма. С. 211.
Император Александр III и Императрица Мария Федоровна. Переписка. С. 56.
Великий Князь Николай Александрович – Цесаревичу Александру Александровичу// ГА РФ. Ф. 677. Оп. 1. Д. 919(1). Л. 62.
Цесаревич Александр Александрович – Великому Князю Николаю Александровичу 2 октября 1877 // ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1139. Л. 5–6.