Дневник мистера Нельсона. Стейси По
как я пообещал ей бассейн.
Уезжать из квартиры, где мы прожили семь лет, было грустно. Мне казалось, я оставляю родовое гнездо, где на каждом углу таится память предков в виде старых ваз и портретов. Хотя, это, конечно, была глупость. На самом деле мы покидали небольшую двухкомнатную квартирку, к тому же находящуюся достаточно далеко от центра Нью-Йорка. Но ремонт был отличным, потому что нанятая нами бригада старалась на совесть, а мебель мы поменяли всего за год перед отъездом. В общем, покупатели нашлись быстро.
Если бы меня не уволили, я бы и не задумался никогда о переезде так далеко. О причине моего увольнения Роза, кстати, так и не знает и, надеюсь, не узнает никогда в жизни. Я сказал ей, что произошло внеплановое сокращение, и жена долго возмущалась. Хотела даже жаловаться и доводить дело до суда. Мне с трудом удалось её отговорить.
Главным было то, что в Дип-Линне мне предложили место, и я был рад согласиться.
– Вставай, Нельсон! Ты опоздаешь в школу, – кричала этим утром Роза.
Кричала она громче, чем следовало бы, чтобы меня разбудить. В этом доме кухня находилась прямо напротив спальни, и я прекрасно слышал, как она уже полчаса возилась там с новой кофемашиной. У Розы сложные отношения с техникой, так что, не удивлюсь, если она сломает этот аппарат сегодня же.
– Я уже не сплю, – пробурчал я в ответ, надеясь, что она услышала и больше кричать не станет. Прошло столько лет, а я все еще ненавижу разговаривать с ней по утрам.
Перевернувшись на спину, я приоткрыл глаза и уставился в потолок, белый и высокий. В дальнем углу комнаты заметил толстый слой паутины. Странно, что Роза все еще не убрала ее. Она терпеть не могла подобные вещи.
Я бросил взгляд в окно, широкое и мокрое с наружной стороны. На улице, судя по всему, было холодно. Серые тучи заволокли всё небо, как перепачканная грязью вата. Черные стволы полуголых деревьев, одиноко растущих на нашем заднем дворе, торчали из земли в разные стороны и создавали впечатление заброшенного ботанического сада. Надо спилить все к чертовой матери. Вершина горы Монаднок, утопающая в тумане и чуть-чуть припорошенная снегом, возвышалась над пока еще пестрым осенним лесом.
Горы мне не нравились. И этим утром особенно. Я чувствовал себя маленьким и одиноким, лежа на просторном матрасе под тяжелым прохладным одеялом.
Может, вообще никуда не идти?
Отвернувшись от окна, я полежал еще какое-то время в кровати. Потом поднялся быстрее, чем нужно, и в глаза мне бросились разноцветные звездочки. Ухватившись за шкаф одной рукой, я стал натягивать тщательно выглаженные Розой серые брюки со стрелками.
Оглядев свои ноги, я подумал, что, наверное, нужно было попросить ее погладить черные. Все-таки в первый день на новом месте нужно выглядеть строго. Подходить к ней с этой просьбой теперь означало выслушивать поток отнюдь не красноречивых высказываний о моей безответственности, так что оно того не стоит.
Серые