Риверданс в высокой траве. Юрий Рогоза
Вы, американцы, вообще, своеобразные ребята. Во всем мире мужчина, если ему вдруг захотелось выпить, спешит сесть у стойки бара. И спокойно сказать – «Двойной виски, пожалуйста». А вы, ощутив желание пропустить стаканчик, спешите сесть в кружок каких-то мутных незнакомцев и торжественно объявить – «Здравствуйте. Меня зовут Джон. Я алкоголик». И, что самое дикое, эти типы на соседних стульях начинают аплодировать. Как будто он сообщил им что-то радостное и возвышенное. Лично мне это ничего, кроме сумасшедшего дома, не напоминает…
Уэсли искренне рассмеялся.
– Да. Тут я с вами полностью согласен. Мисс, будьте добры…
Через минуту золотистая порция мужества и спокойствия грелась и в его ладони.
Уэсли не собирался пить. Он попросил стакан, защищая престиж родной страны. Точнее, нации. Хотел показать, что далеко не все мужчины в Штатах живут на антидепрессантах и рыдают на кушетках психоаналитиков. Но виски оказался роскошным. Тягучим и душистым. Нектаром для настоящих мужчин.
Вдобавок, именно в эту секунду свет в салоне приглушили еще больше. И мир, следуя законам ночи и полной луны, наполнился новыми вибрациями и смыслами.
Откинувшись в кресле, Уэсли подумал, что ему давно не было так уютно.
– Будете спать? – голос англичанина зазвучал тише, но не утратил прежней бодрости – А как насчет того, чтобы сыграть в «зеркало»? Уэсли не успел сказать, что никогда не слышал о такой игре. Мистер Джеймс заговорил первым.
– Каждый нормальный мужчина несет по жизни свой рюкзак с битым кирпичом. И это скорее хорошо, чем плохо. Помогает держать спину, так сказать. Так вот, если честно, я бы не прочь глянуть, что творится в вашем рюкзаке…
Пожалуй, было самое время сказать, что он, Уэсли Брайтон, тоже не прочь выбросить из своего невидимого рюкзака несколько самых тяжелых кирпичин. Но вместо этого с улыбкой произнес совсем другое.
– Нет, простите… Битый кирпич это слишком личное…
– Да ладно вам! В конце концов, мы всего лишь проводим время в дороге, не так ли?… С кем и играть в зеркало, как не с тем, кого встретил впервые и больше никогда не увидишь? Заодно проверим, правильно я вас раскусил или в чем-то ошибся…
– А при чем здесь зеркало? – не понял Уэсли.
Англичанин странно прищурился.
– Думаете, я вас от нечего делать спросил о возрасте?… Дело в том, что мне ровно 82. И, сидя рядом, мы с вами образуем дивный палиндром. Знаете, что такое «палиндром»?
– Конечно – кивнул Уэсли – Слово, которое читается одинаково с начала и с конца.
– Именно. Правда, в нашем случае речь идет не о слове, а о числе. Но и это неплохо. 2882. Дивно, не так ли?
– Да. Очень красиво – кивнул Уэсли.
Он любил магию слов и чисел.
– Это если мы сидим рядом. А, сидя напротив друг друга, мы представляем собой идеальные противоположности. Даже не так. Зеркальные отражения друг друга.
Он продолжал улыбаться, но на его выдавала глубокая морщина, прорезавшая лоб. Раньше она была почти незаметной.
– У