Окопов. Счастье на предъявителя. Сергей Владимирович Карнеев
Срочно!
– Деда нет, – ответил ребенок и сразу раздались короткие гудки.
– Наверное, ушел куда-то, – обратился он к капитану. – Умаляю, еще один звонок! Последний!
– Последний уже был.
– У меня транспортная компания. Диспетчер на телефоне круглосуточно. Я дам команду, найдут моего главбуха или зама, кто-нибудь из них приедет и личность мою подтвердит. Еще привезет документы и деньги.
– Эх! – вздохнул капитан. – Мое дежурство десять минут, как закончилась. Ладно, самый последний.
После пятого гудка ответили:
– Слушаю, – раздался женский голос в трубке.
– Але, Вика? Это Окопов.
– Вы ошиблись, это не Вика, – недовольно ответили и повесили трубку.
Он покосился на капитана, набрал повторно.
– Слушаю, – ответил тот же голос.
– Девушка, это диспетчерская?
– Да.
– Это Окопов! Свяжитесь…
– А, кто это? – перебила она.
– Как кто? – он опешил и некоторое время подбирал слова. – Свяжитесь с Евгением Леопольдовичем!
– А, это кто?
– Дореза, зам генерального!
– Не морочьте мне голову и перестаньте звонить!
В трубке опять послышались короткие гудки. Николай Анатольевич еще несколько раз набирал номер. Но он был занят. Капитан, постукивая по полу носком ботинка, дал понять, что его терпение на исходе.
– Чертовщина какая-то. Понять ничего не могу, – растерянно проговорил Николай Анатольевич. – Товарищ капитан, я доберусь до своего офиса и привезу сколько надо! Обещаю!
Капитан убрал со стола телефон, скривил губы, изображая разочарование.
– Что и следовало доказать!… – сказал он со вздохом, – До чего вы дошли, господин Окопов? Даже взятку нормально дать не в состоянии.
Капитан вернулся на свое место, кивнул на бумаги на столе.
– Все. Я устал. Распишитесь в протоколе.
– В каком?
– Об административном задержании.
– Это произвол! – воскликнул Николай Анатольевич и попытался встать со стула, как тяжелая рука старшего сержанта схватила его сзади за шею, стиснула, аж в глазах потемнело, и впечатала обратно в стул. Но он все равно прохрипел: – Вы за это ответите! Я вас…!
– Что, меня?! – перебил капитан. – Пугать вздумал?! Тут по десять раз на дню так пугают. Видишь, запуганный весь… Хватит! Подписывай скорее и закончим!
– Сам пиши! – процедил сквозь зубы Николай Анатольевич.
– Нет?… И ладно. Запишем, от подписи отказался. Парасюк, – он обратился к сержанту, – отведи задержанного.
Не дожидаясь пинка, Николай Анатольевич встал, заложил руки за спину и направился к выходу. У двери остановился и, внезапно почувствовав свободу слова, которую обретают только висельники, услышавшие последнее: «Приговор окончательный и обжалованию не подлежит», через плечо злобно бросил:
– Послушай, капитан! Помяни мое слово! И тебя когда-нибудь… Через коленку… Поперек хребта… Как и ты меня сейчас!
С этими словами он вышел за дверь,