Граждане неба. Рассказы о монахах и монастырях. Отсутствует
серенькая змейка, вся в мелком кружеве сверкающих чешуек, выскользнула из-под наших ног. Змеи здесь водятся в изобилии; недаром и Андрей Николаевич Муравьев, высаживаясь из лодки в том же Святом месте, когда еще здесь не был построен скит, видел двух змей, переплывавших на тот берег Донца.
Крутая тропа ведет через лес к вечно запертым воротам скита мимо большого, отлично устроенного колодца. Скит построен на том самом месте, где, по преданию, в древности спасались святогорские пустынники, от которых оно, вероятно, и унаследовало название – Святое место. Вместе с тем скит оказался и на месте неведомого древнего городища, земляные валы которого отчасти окружают его и теперь. Было это старинное сторожевое укрепление, какой-нибудь стоялый острожек, оберегавший татарский перелаз через Донец в дни Ивана Грозного или Бориса Годунова, а может быть, это уцелевший остаток гораздо более седой древности, сохранивший в своем имени память о языческом святилище (ведь они всегда скрывались в лесах и на горах, на берегу больших рек). Святые Горы так давно были известны под этим именем, что невольно думается, что они могли быть святыми еще в глазах язычников. Почти все старинные христианские монастыри воздвигались на месте прежних святынь язычества, стараясь заменить их собой в религиозных привычках народа.
Скит в Святогорской Успенской Лавре. Фото Анастасии Федоренко.
Вечером мы наняли большую невалкую лодку и отправились вверх по реке к так называемому Святому месту, где устроен монастырский скит
Скит со всех сторон окружен стенами, вход в него разрешается только четыре раза в год, в дни самых больших праздников.
Три крутые лесистые горы надвинулись на него еще более неприступной оградой. Все тут безмолвно и неподвижно, как в могиле, словно все живое давно вымерло. На воротах и на ограде (как горы, неподвижные и безмолвные) сурово смотрят на нас изможденные лики «начальников пустынножития» – Пахомия Великого, Арсения Великого, Петра Афонского, Антония и Феодосия и многие другие; внушительный строй черных мантий, схимнических облачений, седых бород по пояс, защищающих, словно верная стража, своей траурной дружиной вход недостойным в юдоль покаяния и слез.
В ските день и ночь идет безостановочное чтение Псалтири по усопшим, внесшим в монастырь свои поминальные жертвы. Каждый старец скита обязан по очереди два часа кряду стоять на этом послушании. Влево от ворот, вне стены скита – часовенка, в которой монах записывает вклады на поминовение. У него на прилавке куча больших книг, наполненных именами.
Одни записываются на вечное поминовение, другие – на определенный срок: на год, на полгода, на несколько месяцев, на несколько дней. Все зависит от размера пожертвования. Тут же продаются фотографии скита, портреты его старцев.
Близок, барин, локоть, да не укусишь!
Когда мы возвращались из Святого места и на левом берегу показались сквозь прогалины леса избы слободы Банной, мы разговорились с молодцом-лодочником,