Весеннее признание. Елена Александровна Савилова

      … Это было похоже на детскую игру. «Угадай, о чём я сейчас подумал» … Они сидели в темноте на диване, магнитофон чуть слышно работал, мигали красные и зелёные огоньки, снаружи слышались приглушённые автомобильные сигналы, гул далёких самолётных моторов, – за микрорайоном находился аэропорт… Глаза у обоих блестели от возбуждённого волнения и выпитого алкоголя. Анатолий нежно гладил Танину ладонь кончиками пальцев. По её телу бежали тёплые волны. Она не знала, счастлива она или нет, но ей было так хорошо…

      Но всё хорошее, к сожалению, имеет свой конец. Или просто переходит в какое-то другое состояние. Таня первая услышала звук открывающейся двери, насторожилась, отняла руку. Анатолий нахмурился.

      Дверь распахнулась, в комнату хлынул свет. Широко улыбаясь, в дверях встал Владимир Шандрик. На его распахнутой чёрной кожаной куртке, на тёмных волосах, на пушистом белом свитере сверкали не успевшие ещё растаять снежинки.

      – Ну, товарищи, на улице опять снег! Красота!

      Анатолий кинулся к окну, отодвинул занавески. За окнами бушевала весенняя метель.

      – Видел сейчас Серёжку с Зоей. Гуляют и не думают идти по домам. Может, и мы махнём, а?.. – Отец хитро прищурился. – Анатолий, возле парадной я вроде видел какой-то мопед…

      – Нет, правда?! – Анатолий подскочил к отцу, обнял, чмокнул в твёрдую холодную щёку. – Спасибо, папа!..

      – Таня, Танюшка! – он закружил девушку по комнате. – Это же так хорошо, Танечка! Теперь мы будем всюду ездить вдвоём! Идём скорее! Тебе в шубе будет неудобно, я дам тебе свою куртку!..

      Смеясь, они выскочили в коридор. Отец посмотрел им вслед, подошёл к окну, закурил, открыв форточку…

      Анатолий великодушно предложил Тане свою новую, сияющую серебром куртку, но девушка выбрала его старую, тёмно-синюю.

      – Мне в этой уютнее, спасибо, Толик! Как здорово, какой замечательный вечер!

      – Вернее, ночь, – заметил, открывая дверь на площадку, отец. – Уже почти одиннадцать.

      Радости у Тани заметно убавилось.

      – Детское время, пап! – укоризненно воскликнул Анатолий. И поспешно потянул Таню в лифт. Прежде чем туда зашёл отец, успел шепнуть:

      – Не волнуйся, Синеглазка моя! Ещё немного побудь со мной. День рождения…

      – Да, но я обещала в одиннадцать быть дома…

      – Скоро будешь, обещаю тебе! А пока прошу, забудь, что ты должна уйти. А то не отпущу! Пошутил… Смотри, какая метель! Как в сказке!

      У парадной действительно стоял новенький голубой мопед. На руле висели два красивых шлема. С восторженным воплем Анатолий кинулся к нему.

      Таня с улыбкой наблюдала за бурным проявлением его совсем ещё детской радости. Снежинки моментально повисли на её ресницах, запутались среди