.
детей, периодически выкрикивающих:
– Пурукуми е?
Я не знал, что это означает, но мой бывалый приятель объяснил:
– Чудак, это же жвачка!
Что такое жвачка, я тоже плохо представлял, то есть может и представлял, но не знал к чему это сейчас. Однако слово такое знал.
Иностранцы раздавали жвачку, которая оказалась похожа на конфету, конфеты, а иногда даже шариковые ручки, что в те годы у нас было экзотикой, потому что в СССР они не производились и не закупались. Иметь шариковую ручку было несбыточной мечтой каждого советского пионера. Ее не надо заправлять чернилами, она не течет и не пачкается, ею можно писать любой стороной, а не следить за правильным положением пера.
Одна из групп финнов остановилась около нас. Через переводчика они спрашивали, как нам живется в лагере. Мы дружно отвечали, что хорошо, и многие сразу начинали канючить жвачку. Кому-то что-то перепадало. Я, как всегда, стоял в последних рядах и смотрел. Я никогда не видел иностранцев, тем более живых миллионеров, и потому они вызывали у меня искренний интерес. Они такие же, как и мы, или в чем-то отличаются? Особого желания получить жвачку у меня не было, но мое молчание и заинтересованный взгляд опять произвели впечатление. Одна из женщин позвала меня к себе и насыпала в мои ладони и жвачку, и конфеты, и значки, положила даже шариковую ручку. Такого богатства не было ни у кого! Она погладила меня по голове, что-то сказала и ее группка пошла дальше.
Однако богатство в моих руках было недолго. Воспитательница нашего отряда сказала, что нельзя, чтобы у одного было всего так много. Она оставила мне значок и конфету, а остальное забрала. Но я был не в обиде, ведь мне досталась конфета, а что это такое, я знал.
За помощь денег не берут
Следующий мамин императив вошел в мое подсознание, наверное, лет в пять.
Был я мальчик добрый и отзывчивый – всегда охотно помогал, когда об этом просили, и любил, чтобы меня хвалили. Мама читала мне хорошие детские книжки, где дети помогают взрослым и особенно пожилым людям. Я с самого раннего детства знал стихотворение Маяковского «Что такое хорошо и что такое плохо», поэтому прочно усвоил финальный призыв: «Буду делать хорошо и не буду плохо!».
Однажды летом, ближе к вечеру, играя во дворе, я увидел бабушку из второго подъезда, которая несла в обеих руках по сетке, в каждой из которых была трехлитровая банка, кажется, с солеными помидорами. Я решил, что ей тяжело и надо помочь, подбежал к ней и предложил донести одну из авосек. Бабушка удивилась и сказала, что банка очень тяжелая.
– Ничего, я сильный! – с гордостью ответил я, взял авоську двумя руками и довольный донес до ее квартиры. Растроганная бабушка поблагодарила, полезла в кошелек, достала рубль[2] и дала мне. Я не знал, что с ним делать, и потому продолжал стоять перед ней.
– Бери бери, – сказала бабушка, – ты же помог мне, значит заслужил.
Я взял и довольный побежал домой, чтобы похвастаться маме, что мне рубль дали.
– Мама, смотри,
После 1961 г. – 10 коп.