Во имя любви. L'SADE
сидит на диване в центре комнаты одна. На столе в пепельнице тлеет сигарета, дым от нее поднимается вверх и теряется где-то под потолком. Душно.
– Целовались, – протягивает Настя, озираясь по сторонам. Кисть ее руки касается груди, на бархатной коже сияют капли холодной воды.
– Как же круто! Когда вы поженитесь, мы станем родственницами! Наши дети будут ходить в одну школу. Представь, как же будет круто! – мечтает румяная Наташа.
Понять, что именно она говорит так же трудно, как вести беседы с тем парнем у магазина, что стреляет у вас мелочь на выпивку. Несколько монеток уже сияют в его руках, а вы проходите мимо и говорите, что у вас карточка.
– Дети? – Настя садится рядом и поднимает глаза, уставившись в лицо подруги. – Где все?
– Они … Ушли в магазин, – Наташа указывает рукой на дверь, – Ты их не встретила? Не слышала? Да, а как же, стой я позвоню Никите, расскажу ему.
– Громко шумела вода, – Настя пожимает плечами, ее лоб горит, а веки тяжелеют. Девушка откидывается на спинку дивана, накрывая грудь ладонями, и закрывает глаза.
Пол. Пол уползает от ступней, а плечи проваливаются в бесконечную темноту. Диван становится все менее плотным, продавливается под весом непослушного мозгу тела, а через мгновение уже растекается по скругляющемуся в шар полу, оставаясь балансировать на его вершине. Вот его потянуло вправо, он сжался, на секунду стал упругим, но вновь размяк и пополз уже в противоположную сторону. Поистине, упражнение для подготовки космонавтов к невесомости.
– Настя, Настя, ты слышишь? Никита приехал. Ребята сейчас придут, хорошо? Настя?
Настя медленно поворачивает голову в сторону подруги. Уголки пышных губ медленно поднимаются.
– Хорошо, – почти шепотом произносит Настя.
*8*
Пальцы перебирают струны гитары еще один последний раз. Бас бережно кладется в чехол. Алёша поправляет волосы, смахивая их с лица. Они налипают к пальцам нитями золота и послушно прижимаются к голове. Старенький ампег гулко ухает, и Алёша начинает сматывать длинный провод джек-джек, перекидывая его через ладонь левой руки. Эти шесть метров удовольствия он всегда приносит с собой – на репетиционной базе провода может не оказаться вовсе, или он попадется битый или короткий, и придется стоять с гитарой вплотную к комбику. Свернутый кабель Лёша кладет в отдельный карман на гитарном чехле. Ладонью правой руки он толкает дверь и выходит в комнату отдыха. Яркий красный свет бьет по глазам на фоне нескольких часов пребывания в серо-коричневых стенах репетиционной кабины.
– Что ты здесь делаешь? – он наклоняется к лежащей на диване Насте.
Девушка открывает глаза, она оглядывается по сторонам и испуганно смотрит на Алёшу.
– Ты уснула тут что ли?
– Да, наверное. А где все?
Запах алкоголя ударяет Алёше в нос, и он хмурится.
– Пойдем, я подкину тебя к метро.
– К метро?
Настя поднимается, одергивая юбочку, которая совсем задралась наверх, оголив ее бедра и трусики. Она ступает на пол правой ногой и чуть