Учись тонуть. Джейн Шемилт
сунула мне для поцелуя и свою плюшевую собачку, а потом убежала вслед за Софией.
Адам писал за большим письменным столом у себя в кабинете. Его лицо было непроницаемым. Когда я объявила, что в Африку мы с девочками не поедем, он не поверил своим ушам, а потом разозлился. Теперь, спустя три недели, до него наконец дошло, что я не шучу.
– Как продвигаются дела?
Заламинированные карты были сложены перед ним аккуратными стопками, счета – ровными рядами. А мой стол постоянно был погребен под ворохами бумаг. Сейчас Адам красным карандашом составлял список: флаконы для крови, шприцы, центрифуга с атрибутами к ней, противомоскитные сетки, походные ботинки.
– Тебе помочь?
Подойдя ближе, я увидела, что над краем его воротника ярко-красной полоской расцвела экзема.
– Все налаживается. – Адам отложил ручку и посмотрел на меня. – И все-таки я хотел бы, чтобы мы поехали все вместе. Эм, ты решила окончательно?
– Мы об этом уже сто раз говорили. И ты знаешь, что уехать я не могу. – У меня закружилась голова, и я поспешно села на диван, жалея, что не пообедала. – Только не говори девочкам, что уезжаешь, пока время не подойдет. Элис может разволноваться. Сегодня утром я виделась с ее учительницей.
И я рассказала ему о встрече с миссис Филипс. Слушая, Адам не переставал двигать руками, подравнивая стопки бумаг и раскладывая ручки параллельными рядами.
– Не думаю, что Элис необходимы нотации насчет воровства, – сказал он, дослушав меня. – Нам надо просто…
– …ничего не делать? Пустить все на самотек? Ее начнут сторониться. Детям не нравится, когда у них пропадают вещи, даже если их потом возвращают. – Я смотрела на руки Адама, выкладывающие телефон и калькулятор бок о бок, словно черных солдатиков. – Может, прекратишь возню? Она сводит меня с ума. Нам надо просто – что?
– Наверное, любить ее, – отозвался Адам и поскреб ногтями кожу у края манжеты. – Сделать для нее дом надежным убежищем.
– Ради всего святого, перестань чесаться. – Я завелась от обиды. – Как у тебя язык повернулся намекать, будто я ее не люблю? Ты же знаешь, для меня она один из приоритетов.
– Каких именно приоритетов, Эм? – Адам встал и похлопал себя по карманам, разыскивая ингалятор. – Их же так много: операции, клиника, исследования…
– А вот это чертовски лицемерно. То же самое можно сказать про тебя. А теперь ты еще и ушел с головой в свой ботсванский проект. – От ярости у меня заполыхали щеки. – Как давно ты в последний раз серьезно разговаривал с Элис?
– Не далее как сегодня вечером. Я поднимался к ней, когда она играла на скрипке. – Адам сделал пару вдохов вентолина и нахмурился, опершись на стол. – Я обнаружил, что все ее матрешки разбиты. Она сделала это нарочно.
– Не она, Адам, а София. Наверняка это вышло случайно. У Софии был такой виноватый вид, когда я ее спросила. Это точно она, а Элис просто попыталась выгородить ее и взять вину на себя.
Адам взглянул на меня с сомнением.
– А по-моему,