Учись тонуть. Джейн Шемилт
Я протянула конверт Меган. – Не беспокойтесь из-за кружки. В самом деле ничего страшного.
Она неловко помахала мне, спускаясь по ступенькам на улицу.
Я принялась заметать разлетевшиеся по полу осколки фарфора. По утрам девочки прибегают на кухню босиком. Потянувшись метелкой под табурет, я оперлась рукой о пол, и в мою ладонь впился острый, как алмаз, узкий осколок. Я вытащила его. Набухла капля крови, я поднесла ранку ко рту. Чтобы помнить нашу свадьбу, нам не нужен фарфор. Я выбросила собранные осколки в мусорное ведро и отправилась к себе наверх.
Но сразу за работу не села, мешало беспокойство. Некоторое время я постояла у окна. Ричард снова вышел и пристроился у яблони на краю газона. Наш сад безупречен. Территория Адама: аккуратные клумбы и травяные бордюры, порядок, как на его письменном столе. Мне хотелось иметь уголок с полевыми цветами, но, найдя в интернете советы, как его устроить, я посчитала свою затею слишком сложной. Было очевидно, что времени на это мне не хватит. Кот припал к земле и уставился в гущу лаврового куста, подобрав лапки под гладкий живот и подергивая хвостом. Над ним свисали темные ветви яблони, сплошь усыпанные бело-розовыми цветами. Как же я раньше их не заметила? Сначала набухшие почки, а потом распустившиеся цветы. В садах, примыкающих к нашему, все цвело, заборы и изгороди украсились по верхнему краю нежной светлой пеной цветущих крон, а я все пропустила. Приложив ладонь к низу живота, я закрыла глаза и почувствовала, как ее тепло просачивается сквозь одежду. Во мне билось сердце размером с маковое зернышко, билось вдвое быстрее моего. На этом этапе кожа ребенка прозрачна, как лепесток.
За моей спиной хлопнула задняя дверь: София вернулась с курсов английского. Я достала статьи, случайно измазав верхнюю кровью. Прижав к ладони салфетку, я уселась читать.
Глава 5
Ботсвана, март 2014 года
Нет, погодите, в кроватке что-то есть.
Во вмятине, оставленной головкой, я вижу несколько светлых волосков и блестящий кружок засохшей слюны.
– Ради всего святого, Эм, ничего не трогай! – кричит Адам.
На ковре и на скомканной москитной сетке кровавые отпечатки ног, но это моя кровь: я порезала ступню осколком оконного стекла. Белое одеяльце пропало.
– Надо выйти отсюда. – Адам выпроваживает меня из комнаты. – Полиция захочет все осмотреть.
Значит, теперь это место преступления. У преступника мой сын. Вырываясь из рук Адама, я хватаюсь обеими руками за щеки и царапаю их ногтями.
– Что ты видел? Что видел, когда вернулся домой?
Я кричу на Адама, пока мы идем по коридору. Элис вжимается спиной в стену гостиной. Зоуи стоит рядом с ней, сосет большой палец и глядит на нас.
– Никого… всех… – Адам дышит с сильными хрипами, он едва способен говорить. Девочки испуганно смотрят на него. – Я позвонил в полицию. Они уже едут.
– А ты что видела, Элис?
Пепельно-бледная, Элис молча глядит на меня. Я обнимаю ее за плечи и чувствую, что она дрожит всем телом, словно в лихорадке.
– Элли,