Любовь Хасана из Басры. Шахразада
удивительного юноши, который сейчас обмяк и рухнул на нее, уткнувшись лицом в разгоряченную кожу ее шеи.
Прошло немало безмятежных, чудесных минут, прежде чем он отстранился от ее расслабленного тела и перекатился на спину с удовлетворенным вздохом.
Айна в истоме пробормотала что-то и лениво придвинулась к нему. Это были минуты невыразимого блаженства: солнце согревало ее нагое тело, ветерок ласкал кожу, она утопала в запахе Хасана, а душу переполняли ошеломляющая нежность и наслаждение близостью. Если бы только они могли не расставаться!
– О Аллах, как прекрасна человеческая любовь! – Наконец у Хасана появились силы произнести хоть слово.
Макама пятая
– Хасан! Хасан! Проснись!
– Мехмет, что случилось? – Голос Хасана был хриплым, а слова еле давались ему. Он все еще пребывал там – в незнакомом месте у запруды, в нежных объятиях красавицы, имени которой, как ни пытался, вспомнить не мог. Но прекрасно помнил то наслаждение, какое испытал, какое даровал и каким любовался.
– Просыпайся, соня! Утро грозит вот-вот превратиться в полдень! Тебя не было на разминке, ты не появился и на занятиях по истории. Наставники не на шутку взволнованы.
– Да я просто проспал, Мехмет! Но мне снился такой сон… Представь…
– По дороге расскажешь! К учителю прибыл караван из страны Мероэ, и мы все нужны, чтобы снять с верблюдов огромные ящики…
– Из страны Мероэ, говоришь? Но она же пропала в песках много веков назад. Говорили, что даже следы ее богов стерлись с лика земли неведомо когда…
– Глупец! Ну как же она могла исчезнуть с лика земли, если сейчас ее правитель прислал огромный и щедрый дар мудрому Георгию?
– Как странно… Дар исчезнувшей страны… Наш учитель, должно быть, живет много столетий. Или ему покорилось время так же, как покоряемся мы, его ученики…
– Повторяю тебе, упрямый осел: правитель страны Мероэ, который некогда тоже учился здесь, прислал дар нашему наставнику, мудрому Георгию! И скажи на милость, как же это могло случиться, если даже следы страны, как ты говоришь, давно уже стерлись с лика земли?
– Ох, Мехмет, не кричи так! Я не знаю, как такое могло случиться. И не хочу сейчас думать об этом, поверь. Я хотел рассказать тебе свой сон… Представь…
– А я тебе уже говорил – нас ждут! У трактира Арутюна погибают под неслыханной тяжестью ящиков и сундуков верблюды каравана, а ты твердишь мне о своем необыкновенном сне… Пойдем же!
Мехмет, конечно, слегка сгустил краски – верблюды, да хранит Аллах своей милостью каждого их них, а заодно и предводителя каравана, и содержателя караванных троп, вовсе не погибали под неслыханной тяжестью ящиков. Ведь донесли же они свою поклажу сюда, высоко в горы. Но поторопиться юношам вовсе не мешало – ящики действительно следовало аккуратно спустить на землю и донести от трактира весельчака Арутюна до поместья Георгия. Сколь бы ни были сильны ученики мудреца, но еще две пары рук лишними вовсе не были.
Мехмет