Умный убежит от той, с кем мудрый станет подкаблучником. Феликс Мухоморов
лет, вызывающе дыша ему в лицо мятной жвачкой.
«Разве анализ не сдаётся ими поодиночке, в отдельных кабинках, наедине с журналом известной наполненности?»
«Да, но там, в коридоре, пока они ждут очереди! Там такой… как бы Вам сказать… энергетика, в общем».
«Вы меня порадовали. Ещё не начался анализ, а нам с Вами уже известна ориентация более чем половины из моих рекрутов. Довершите дело, и сегодня в виде премии Вы получите от меня Ваше обычное месячное жалованье в донорском центре, – улыбнулся он ей в ответ. – Разумеется, операция секретная, поэтому наличными. Упоминать о премии запрещено. Даже в налоговой.
«Так бы сразу и сказали, босс! – выпрямилась по стойке смирно дама. – Так Вам что, надо натуралов от остальных отделить? Да я бы их и без анализов Вам по полочкам разложила! У меня глаз, знаете, какой опытный? В день десятки через меня проходят. В смысле, не совсем через меня, а в донорском центре… ну Вы поняли, что я имею в виду»
«Конечно. Но мне нужны научно и документально подтверждённые данные, леди. Время идёт».
«Уже бегу, босс! Щас всё сделаем! А ну, котятки, кто тут жеребец, хвостики свои подняли и помахали! Кто смел и первым успел, тому особый пузырёк и самый заводной журнальчик лично от меня! Остальным – что останется» – метнулась дама из кабинета, на ходу приводя уверенными чёткими движениями причёску и всю остальную свою амуницию в максимальную боеготовность.
Прокрутив перед глазами эту сцену месячной давности, человек с внешностью школьного учителя не смог сдержать улыбки. И ведь правда, справилась за час.
– Да, эти анализы мы тоже взяли. Это было сделано по требованию нашего научного департамента. Что-то ещё? – постарался он убрать улыбку, которая отчаянно сопротивлялась и возвращалась на его лицо, как только перед глазами вставала та медсестра.
– Вы говорите, мы хорошо вооружены?.. Достаточно ли хорошо для открытого противостояния членам и ядерного, и неизвестно каких ещё клубов?
– Хватит бредить! Какого открытого противостояния? Расскажи эти свои страшные сны своей мамочке, сынок! А потом сходите с ней вдвоём к психоаналитику, он тебе по карману – я тебе достаточно плачу!
Шелест ветра превратился в рокот приближающейся грозы. Ощутимо запахло озоном.
– Если мы все пойдём туда, куда Вы нас послали, босс, кто тогда будет решать поставленные Вами задачи? – отчётливо выделился вдруг из окружающей взволнованной разноголосицы уже другой, заметно более молодой, но не менее рассудительный голос.
– А вот это уже голос не обделавшегося мальчишки, а мужчины, говорящего по делу. Я слушаю ваши предложения.
– Кто я такой, чтобы говорить что-то от лица всех? – ответил скромно всё тот же голос, – я могу лишь пораскинуть между нами вслух своими незамысловатыми мозгами.
– Валяй, не стесняйся, – ободряюще прозвучал голос босса.
– Я тут вспомнил уроки математики в школе… большинство из которых я, если честно, прогулял, – продолжил тот, вызвав кое-где в аудитории