Ледяной ксилофон. Проза XXI века. Марина Зайцева
широкий и длинный кружевной след. Из высокой белой трубы парохода с красной широкой полосой и звездой, извиваясь на ветру, выплывал толстый, густой и чёрный дым. Иногда ветер начинал дуть в сторону парохода, и тогда дым окутывал всех пассажиров на палубе!
Ночью пароход выбрался из вод Камы и выплыл на простор реки Волги. Но Лера ничего этого на знала и не видела: она крепко спала. Изо дня в день перед глазами пассажиров вставала почти одна и та же картина: на обоих берегах реки виднелись города, деревни, леса и горы. Берега, трава и деревья уже зеленели вовсю.
Когда они однажды проплывали мимо очередных гор, какой-то молодой парень на палубе радостно закричал:
– Жигули! Смотрите, ведь это горы Жигули! – И энергично замахал поднятыми руками. С берега им в ответ тоже кто-то махал… Оставив брата и сестру у борта парохода, Лера побежала дальше – посмотреть ещё чего-нибудь интересного на палубе.
С любопытством оглядываясь по сторонам, она вдруг застыла в изумлении. Девочка во все глаза смотрела, как навстречу ей по палубе катится на маленькой, как будто игрушечной, тележке, опираясь руками в деревянные дощечки с ручками, безногий дяденька-солдат. Он был в пилотке со звёздочкой, в выцветшей почти добела солдатской гимнастёрке и с тремя медалями на груди. Дяденька был взрослый, не очень даже и старый, но с большими залысинами на широком лбу. А вот от его левой брови до самых волос, через весь лоб, наискосок пересекал страшный и глубокий красный шрам.
И ростом этот солдат был почти с неё! Это повергло пятилетнюю девочку в изумление и одновременно словно пригвоздило к месту. Она только-только подумала, как это такой взрослый, но маленький дяденька может быть ниже её?! – как тут же была поднята высоко над палубой большими и сильными руками и переставлена с его дороги в сторону. И опять она даже не успела опомниться и понять, – кто это её поднял и переставил, словно пушинку? А когда оглянулась – увидела только широкую спину безногого солдата, катившегося на тележке по палубе дальше. Потом Лера несколько раз видела его издали. Но при приближении тотчас зачем-то пряталась за тюками или ящиками, осторожно выглядывала и ждала, когда он проедет мимо и удалится из вида.
Лера почему-то безотчётно его боялась. Именно этого непонятного – и потому пугающего – несоответствия мужской взрослости и силы и неестественной малорослости. Сестра объяснила ей, что этот человек – бывший солдат, он потерял обе ноги на фронте. Лера родилась после войны, но уже много знала о ней. Её мама и брат с сестрой пережили ленинградскую блокаду. А их отец погиб на войне, сгорел в танке. Отец Леры тоже воевал. Нередко она видела на улицах раненых и таких же искалеченных людей – кого без руки или ноги – одетых в поношенную военную форму. Большинство из них были с орденами и медалями на груди. Но это объяснение сестры не уменьшило её страха, смешанного со смутной и неясной для ребёнка жалостью.
Весь