Четырнадцатая дочь. Екатерина Федорова
еще, мы непременно вновь обратимся к дому Тарланей за советом. А теперь мне следует отправиться в Вагран, чтобы лично известить обо всем отца. Вам, моя благородная госпожа, тоже лучше вернуться.
– Разумеется, наследник Рут, – мягко произнесла Арлена. Присела. – Мои наилучшие пожелания их сиятельствам.
Глава седьмая
Призраки Элимора
Копыта Люра цокнули по камню, и Рут понял, что выехал из Переходных Врат.
В Безмирье, что царило за Вратами, ступать приходилось по мягкому. Никто не знал, чем выстлано то небольшое пространство, которое пересекали люди и лошади за порогом арки из черных кристаллов. Но таинственное нечто, что кидало под ноги и копыта (а также под колеса) Безмирье, всегда пружинисто прогибалось при движении. И никогда не издавало звуков, словно ступаешь по болоту, которое даже не чавкает.
Рут сдернул с глаз шарф, развязал повязку на морде Люра. Черный жеребец благодарно фыркнул.
Внутренность Вратной башни заливал свет из одиннадцати высоких окон, идущих по кругу, – она была выстроена в форме громадного цилиндра. Рут обернулся к крохотной башенке у левого косяка Врат. В амбразуре выложенного из камней внутреннего укрепления торчала хмурая физиономия Глера, одного из старейших боевых волков герцога. Рут кивнул.
– Как там Энгер? – спросил привратник, косо улыбнувшись.
Когда-то ему выбили зуб в трактирной драке, и с тех пор он улыбался только одной половиной рта.
– Командует, – спокойно ответил Рут. – А еще грозится поймать того, кто сотворил с Яргом такое, и выпотрошить. Причем так, что серендионские палачи заплачут от зависти.
Глер одобрительно хмыкнул. Рут спешился, взял под уздцы Люра и пошел к стрельчатой арке, за которой открывался выезд на мост, соединявший Вратную башню с замком Вагран.
Арочный пролет висел в воздухе на высоте четвертого этажа, укрытый настилом и навесом. Снизу громкими голосами перекликалась городская улица, вливавшаяся в расщелину между замком и отдельно стоявшей башней. Там, где мостовой настил из толстых досок ложился на край стенного проема, белели лица. Сторожить въезд в замок всегда ставили парней, еще не достигших совершеннолетия. Целая стайка угловатых молодых эрни, брякающих дареными дедовскими мечами, выглядывала сейчас из проема.
Рут и сам недавно был на их месте, поскольку двадцать два ему исполнилось всего три месяца назад. Он перекинулся с парнями приветствиями. Кто-то спросил:
– Как там в Ярге?
Рут пожал плечами, уклончиво ответил:
– Тихо. И невесело.
Первым новости должен был услышать отец. К тому же на сегодня он навидался достаточно мрачных лиц, а бывшие товарищи по стенным дозорам выглядели такими беззаботными.
Попрощавшись с ними кивками, Рут двинулся вперед. Мощную, толщиной в десять шагов замковую стену прорезал широкий коридор. В конце его из стены выступала длинная каменная плита, похожая на язык. Отсюда широким завитком вниз падала дорога на подмостках.
Рут спустился, ведя Люра в поводу.