Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду. Дэвид Роберт Граймс
температуры сталь быстро теряет свою прочность и механическую устойчивость. При 590 градусах прочность стали уменьшается на 50 процентов от исходной. При температуре горения, которая наблюдалась в башнях-близнецах, сталь сохраняет лишь 10 процентов своей первоначальной прочности. В том огненном аду структура стали ослабла и не выдержала нагрузки. Это обстоятельство в сочетании с массивным разрушением здания послужило катализатором, и этажи схлопнулись, сложившись в стопку, как блины на сковородке; причем надо учитывать и то, что разрушение ускоряется с добавлением каждого следующего обрушенного слоя. Стали не надо было плавиться, чтобы вызвать разрушение всего здания, – она просто не выдержала нагрузки, и об этом без устали говорят инженеры и твердят профессиональные издания.
Схлопывание потолков привело к выдавливанию в стороны огромных объемов дыма и воздуха; попутно – в направлении сверху вниз – разбивались стекла. Горящий керосин потек по лестницам и по лифтовым шахтам, из отверстий и разбитых окон стали выплескиваться языки пламени и дым. Они распространялись сверху вниз, что могло создать иллюзию направленного взрыва, который якобы и послужил причиной разрушения зданий. Но на самом деле направленные взрывы всегда работают в направлении от земли – снизу вверх, а не наоборот. В любом случае, это потребовало бы закладывания тонн взрывчатки, которую надо было незаметно пронести в здание.
С этой критической точки зрения столпы веры, на которые опирается мнение правдоискателей, должны попросту рассыпаться в прах. Исчерпывающие исследования катастрофы, проведенные многочисленными агентствами и научными изданиями – такими как Федеральное агентство чрезвычайных ситуаций, Национальный институт стандартов и технологий и журнал Popular Mechanics (и это еще неполный список), – опровергли практически все утверждения сторонников теории заговора. Комиссия по расследованию пришла к выводу, что атаками руководил Мохаммед Атта, который, как и остальные террористы, был членом Аль-Каиды бен Ладена. Комиссия, кроме того, заключила, что Саддам Хусейн и Ирак не имели никакого отношения к трагедии 11 сентября – к большому огорчению политиков, настаивавших на несуществующей связи для оправдания вторжения.
Вероятно, я был бы более восприимчив к историям о направленном взрыве, если бы мой отец, инженер-строитель, не проявил потрясающего терпения, объясняя мне причины обрушения башен. Если бы я не рос в Саудовской Аравии (где родились 15 из 19 террористов) и не был свидетелем ужасов, творимых фундаменталистами-ваххабитами, то, вероятно, я сомневался бы в том, что такая религиозная ненависть вообще возможна. А если бы не мое знакомство с Ираком, то, наверное, я тоже считал бы Саддама простодушным козлом отпущения, не сознающим собственной жестокости.
На мое счастье, я был осведомлен о контексте, и меня не перестает удивлять то упрямство, с каким движение правдоискателей продолжает относиться к сообщениям и доказательствам,