Малокрюковские бастионы. Пётр Петрович Африкантов
бустылятнику, стараясь, как можно скорее подойти и взобраться на эту лобастую гору. Подниматься было совсем не просто, хотя издали казалось, что южный склон горы не так уж и крут. Ледяные торосы прорезают склон как стеклянные клинки. Лыжи скользят, шурша льдинками, то и дело, обрываясь, заставляя приседать и опираться руками о склон. То и дело встречаются какие-то овражки, обрывчики. Издали этого было не видно, а тут идти и то плохо, не то чтобы кататься… По ту сторону горы слышатся ребячьи голоса.
Пока мальчик поднимался на вершину горы, голоса почему-то смолкли, не стало слышно и лязга коньков. Но вот, наконец, и хребет. Костя остановился у подошвы одного из горбов и осмотрелся. Ребят на льду деревенского пруда у подножия горы не было. Лёд был хорошо очищен от снега. Рядом с горой он зеленел, а дальше голубел длинным овалом.
«Куда это они подевались? – стал думать Костя о мальчишках.– Может быть, пока он поднимался, они ушли?, или у самой горы байки рассказывают? Увидеть их отсюда нельзя, мёртвая зона, а подойти ближе опасно обледенелый обрыв со снежным наплывом. Насмерть не разобьёшься, а вот покалечится – запросто. Вот поэтому с неё и не катаются. Правильно мне Нюшка говорила… теперь надо обойти горб и там найти место, где можно спуститься».
Слева горб было обойти нельзя – мешал овраг, справа была видна, довольно узкая терасса из снега. «А, что, можно спуститься по ней на полгоры, а там посмотрим» – решил Костя и осторожно направил лыжи на террасу. Подтормаживая левой лыжей, Костя скатился по террасе почти на треть горы, но дальше было ехать на лыжах совершенно невозможно. Нанесённый снег, по которому до этого катился мальчишка, совсем исчез. Его заменил голубоватый с серыми размывами лёд. Лёд был ноздрястый и скользил не сильно. У Кости появилась возможность спуститься ещё ниже, но уже не на лыжах, а пешком.
Он быстро снял лыжи и, держа их на плече, стал спускаться по террасе. Та, в свою очередь, становилась всё уже, валенки скользили, и приходилось быть начеку. С каждым шагом опасность сорваться возрастала.
Мальчик заметил, что ни при подъёме по отлогой стороне горы, ни здесь, на террасе, нет даже признаков следов лыж или обуви. «По-видимому, сюда сельские мальчишки, после снегопада, или метели, ещё не забирались. Так, где же они?» – думал он.
Терасса делала загиб в сторону, Костя осторожно, придерживаясь руками за скалообразный выступ, стал прощупывать ногой льдистый покров. Дальше идти было опасно, и мальчик решил вернуться. Но вернуться назад оказалось сложнее, чем сюда добраться. Во-первых, надо было как-то развернуться, не задом же пятиться. А это сделать на узкой террасе было совсем не просто.
«Хорошо, разворачиваюсь»,– сказал он сам себе и, прижавшись спиной к скалообразному выступу, начал разворот. И вот, когда разворот был почти осуществлён, левая нога предательски поползла в сторону, Костя упал на спину и вместе с лыжами и палками, стремительно заскользил по откосу.
«А-а-а-а!!!» – закричал он изо всех сил от неожиданности и испуга, но, ни крик, ни судорожные движения рук по крепкому насту с проледью не могли остановить его