Мой пират. Наталья Леонова
в свое настоящее. А пока, ничего не поделаешь, придется играть эту роль. Как ее теперь зовут, мадемуазель Мэри, нужно запомнить.
Приняв для себя такое решение, она повернулась к Луизе и одобряюще улыбнулась ей.
– Все хорошо, Луиза. Я в полном порядке. Когда мы отплываем?
– Точно не знаю, мадемуазель Мэри. Вижу, к нам идет капитан Люсьен, спросим у него.
– Хорошо, уточним у него. И Луиза, у меня к тебе огромная просьба. Пока мы путешествуем, называй меня просто Мэри.
– Как скажите, мадмуазель Мэри, то есть Мэри, – смущенно улыбаясь, произнесла Луиза.
Марине было трудно правильно реагировать на обращение к ней Луизы, так как она то, видела перед собой свою подругу Лидию. А та не отличалась кротостью характера. И это было ей непривычно.
К ним подошел капитан. Его хмурое лицо насторожило Мэри.
– Что-нибудь случилось, капитан Люсьен? – обратилась к нему Мэри.
– Пока ничего, мадемуазель, но может произойти.
– Да, и что же?
– Я хотел бы вас попросить, чтобы на время путешествия, вы не выходили на палубу одни, без сопровождения меня, или моего помощника.
– Хорошо капитан, только я не пойму, почему такое ограничение в нашей свободе передвигаться по вашему кораблю?
– Хм, я обещал графу де Нейлу, что привезу вас в целости и сохранности. И учитывая, что моя команда уже давно в море… ну вы понимаете, – еще более хмурясь, пояснил капитан.
– Не совсем, но я обещаю быть осторожной, – кивнув головой, ответила Мэри.
– Вот и хорошо. А сейчас, позвольте проводить вас в вашу каюту, мы скоро отплываем, – предлагая ей руку, сказал капитан.
– Да, конечно, капитан Люсьен. Благодарю вас!
Приняв его руку, они направились в каюту. Луиза шла сзади, держа двумя руками стакан с водой, принесенный для Мэри, и испугано оглядывалась по сторонам, после предупреждения капитана.
Прошла неделя, как они вышли в море. Мэри умирала от желания принять ванну, так как не большого кувшина пресной воды, приносимого Луизой каждое утро, было явно недостаточно для обмывания. Но хуже всего для нее было то, что она не могла помыть как следует волосы, и они стали свисать грязными потемневшими прядями. Чего бы Мэри только не отдала бы за тридцать минут клубящегося плотными облаками пара, пышной пены мыла и масла для тела, и пушистого белого полотенца, чтобы после купания в него завернуться. Но пока это были несбыточные мечты.
Только через две недели, когда корабль попал в шторм, ей удалось вымыть волосы. Украдкой пробравшись на палубу, невзирая на строгий запрет капитана, она подставила голову под льющиеся с обвисших парусов струи воды. Мэри вымокла до нитки, ее ноги, часто скользили по мокрым доскам, угрожая свалиться за борт, но не смотря на это, затея того стоила.
Матросам было приказано держаться подальше от девушек, а капитан и офицеры постоянно охраняли их, так что они чувствовали