Власть мертвых. Ольга Погодина-Кузьмина
Фридман, приговоренные к штрафам, уехали сразу после оглашения. Карпцов остался – договаривался о чем-то с прокурорскими, читал решение, объяснял Георгию порядок действий, сопровождал на пост и к выходу из здания. Потом, у дверей, протянул руку и улыбнулся.
– Иди, я тут закончу. Сын тебя ждет.
Солнце заливало весенним светом двор, заставленный машинами, закатанный асфальтом вплоть до узких газонов, где не росло ни деревца, ни куста. Максим, спокойный и неулыбчивый, стоял возле джипа. Они обнялись. Бывший сменный водитель Георгия Марат, когда-то тоже отсидевший год или полтора за драку с поножовщиной, двумя руками пожал протянутую ладонь.
– Хорошо выглядите, Георгий Максимович, как с курорта.
– Только что без сувениров.
– Ага! – кивнул водитель, улыбаясь во весь рот. – Известно, какие оттуда сувениры.
Георгий все еще чувствовал слабость, но голова удивительным образом вдруг стала ясной, как после обморочного сна.
Они поехали мимо Таврического сада, по Литейному, по Невскому, и он с чувством радостного узнавания смотрел из окна машины на освещенный ясным предзакатным светом город. Проспект словно приветствовал его, обнимая по-дружески. Это было хорошо и странно, как вернуться в прежнюю жизнь, словно и не было двух лет в тюрьме, а только привиделось неприятное. Он испытывал давно забытое ощущение телесного счастья. И даже ноющее чувство голода – он ничего не ел весь день – лишь добавляло к эйфории яркие ноты. Теперь он мог забыть о распорядке еды и сна, предопределенном чужой, равнодушной силой.
Максим повез его в ресторан. Ужинать вдвоем с сыном было тоже странно и хорошо. Георгию хотелось шутить, усмехаться чужим шуткам; он говорил:
– Тюрьма учит только одному. Понимаешь, что без хорошего стейка и рюмки коньяка существование человека теряет смысл… Твоя тетка и моя жена изобрела универсальный способ, как сделать из мужчины монаха, заставить гулять и питаться по часам, заниматься спортом и самосозерцанием. Надо засадить его в тюрьму.
Сын вглядывался в его лицо, как смотрел когда-то в детстве, словно пытаясь ответить на какие-то важные для себя вопросы.
– Я уже давно совсем не пью алкоголь. Извини. Наверное, нужно придумать какие-то ободряющие слова, но я не уверен, что ты хочешь это слышать.
– Расскажи, как ты живешь, – попросил Георгий с искренним интересом.
Максим откинулся на стуле.
– В последнее время у нас много нового. Преодолеваем репутационные потери, как говорят маркетологи. Хорошо пошли смежные направления – демонтаж, переработка строительных отходов…
– Наверное, это не самое важное. Мне хочется знать, как вообще твоя жизнь? Что за история с Таней? Что у тебя происходит?
Максим опустил глаза.
– Собирался сообщить тебе, не было случая. Я, по-видимому, скоро женюсь. Она студентка, москвичка. На следующей неделе должна приехать в Петербург, я вас познакомлю.
– Что