Старый дом под черепичной крышей. Пётр Петрович Африкантов
вот что?
– Какой помощи?.. – удивился Муха.
– Ты про Лёнины камешки разноцветные чего-нибудь знаешь?
– Муха тут же сообразил, что раз камешками интересуются, значит, кто-то видел, как они в чужой сарай лазили и доложили. Он ещё не знал, что Пегас ходил к Пал Палычу за консультацией и потому насторожился.
– Никаких камешков я не видел, и он мне их не показывал, – хмурясь, ответил Муха.
– Ой-ли!… – перебил его Костя. – А с какими тогда камешками Пегий к Пал Палычу приходил за консультацией?
– Не знаю никаких камешков, – отпирался уже больше по привычке Муха, – Лёня приносил, его и спрашивайте.
– А он сказал, что их ты ему дал, – взял на пушку Муху уже Антон.
– Вот трепло, – проговорил Муха, – соображая, что сказать. – «С одной стороны, – думал он, – получается, что он, а с другой стороны, как бы и не он. Ведь Пегас доску отдирал, и забраться в сарай, тоже его идея. Ещё говорил, что этот сарай ничейный, что в него сто лет никто не ходил. Вот тебе и «не ходил». Даже вон «пчёлки» и то знают. Он, Муха, в жизнь бы в этот сарай не полез, с его паутиной, пылью и голубиным помётом, к тому же трико какая-то шавка порвала, да ещё ухо кот ободрал. Хорошо же, Пега…, на меня сваливаешь… Только Муху просто так не съешь. Понятно, что Лёня отвертится и ему ничего не будет, а меня одного загребут только так. Завтра Сороке позвонят, та родителей вызовет, класснуху… и завертится, а Пега в стороне… Скрывать, значит, нечего; не в его, Мухином интересе скрывать. Надо валить всё на Пегаса» – решил он.
– А ты говори, мы слушаем, свидетелями будем, – проговорил выжидающе Костя.
– Мы ведь можем и уплыть, – проговорил Антон, – от милиции ты на пруду не спрячешься, если только под плот нырнёшь, а вода в этом месте холодная, ключи бьют, сам знаешь.
– А вы подтвердите, что я с вами вчера вечером был и никуда с Пегасом не ходил? – поставил условие Муха.
– Это, смотря что ты нам скажешь? – проговорил Костя, глядя в упор на испуганного Муху, – вдруг вы человека убили или ларёк с мороженым подломали. Мы что, и тогда должны тебя у капитанши откашивать?
– Ты меня седовлаской не пугай, пуганый.
– Я тебя и не пугаю, сам знаешь, – и Костя пожал плечами. Дескать, вольному-воля, поступай как знаешь.
– Да никакого ларька мы не подламывали, а залезли в один старый сарай, у него сзади доски оторванные были, – соврал Муха, – там, в ящиках я и нашёл эти злополучные камешки.
– Сарай-то где находится?
– Где… где..? На Большой Горной, во дворике. Там, такой аппендикс к улице примыкает.
– Далеко же вас занесло, – присвистнул Костя, – это, аж на том конце Саратова, около Соколовой горы…
– Около неё. Вы только Лёне не говорите, что я вам сказал… – молящее проговорил Муха.
– А приметы того сарая назвать можешь? – спросил Антон.
– Сарай как сарай, там их вокруг полно и все одинаковые, дощатые, облезлые, какие с крышами, какие без.
– Что-то рядом приметное есть? – допытывался Костя.
– Рядом