Путь III. Зеркало души.
хватать как твоей безмерной дерзости и холодного высокомерия, так и той занимательной и интересной игры, что с твоим появлением развернулась в душах людей, возомнивших себя вправе судить других по нормам некоей высшей справедливости…».
«Спасибо за лесть…» – внимательно глядя в огромные зелёные глаза потустороннего существа, кивнул юноша, с улыбкой добавив – «И, тем не менее, надеюсь, ты, Демон, понимаешь, что я бы сильно скривил душой, если бы сказал, что и мне самому жаль покидать это место…».
«Разумеется…» – с огорчением произнёс Кот и, с грустью вздохнув, ещё раз взглянул на бушевавшее в камине пламя, рассудительно добавив – «Признаться честно, за все эти годы оно мне тоже порядком поднадоело. Впрочем, как только наш договор будет исполнен – я получу свою свободу. Готовься, Шахматист…».
«В смысле? И к чему?» – мягко с удивлением поинтересовался Легасов.
«Чтобы отпустить душу, мне придётся забрать тело – забрать до последней капли крови…» – с леденящей душу улыбкой напомнила пушистая бестия, цинично добавив – «Разумеется, это будет больно – больно как никогда. И не говори, что я тебе об этом не предупреждал…».
«Чьё тело?» – с искренним непониманием в голосе повторил юноша.
Сидевший напротив двухметровый Котяра коварно улыбнулся, обнажив острые зубы, и, отрицательно покачав головой, медленно произнёс – «Что на этот раз, Шахматист? Разумеется, твоё – раз ты просил прощение своей грешной души».
«А я и не говорил, что это будет моя душа…» – с улыбкой развёл руками Легасов.
С последними словами молодого человека Кот всем телом вздрогнул, будто испытав на себе удар одной из молний, грозно сверкавших за окном. Лицо Кота вытянулось от удивления, зелёные глаза пушистой бестии расширись, а изо рта, открытого в попытке произнести что-то невнятное, вместо слов вывалился розовый язык…
«Пойми правильно – вполне возможно, что это будет моя душа, но в данный момент я ещё точно не определился…» – поспешно добавил юноша, с улыбкой пояснив – «В то же время, если субъект применения прощения не определён, то вряд ли ты сможешь в данный момент исполнить наш договор. Полагаю, что данный договор уместно рассматривать как договор с отлагательным условием – ты, Демон, исполнишь его, как и обещал, но только после того как я тебе скажу, чью именно душу тебе придётся простить…».
Кот с диким взглядом полным противоречивых чувств ярости и удивления, взглянул на камин, после чего закрыл глаза и припомнил детали их договора, обсуждённые перед шахматной партией. Убедившись в том, что юнец, действительно, ни разу не упомянул о том, прощение чьей именно души стояло на кону игры, Кот, почувствовав себя обманутым, сделал несколько глубоких вздохов, после чего, покачав головой, тихо прошипел – «Я просто не могу в это поверить… Зачем тебе это, Шахматист?!».
«Знаешь, Демон, прощение души, что ты проиграл – это своего рода индульгенция или, проводя аналогию – страховка. Впрочем, зачем обращаться в страховую