Счастливая семья. Ганс Христиан Андерсен
найти мне то, что я ищу? Солнце садится, ночь наступает. Но я еще могу увидеть солнце, если взберусь на эту скалу, которая выше деревьев.
Он уцепился за деревья и влез на скалу. Здесь было множество водяных змей и жаб. Но зато… Какое великолепие увидал он! Перед ним открылось безбрежное море; а там, где оно сходилось с горизонтом, царило солнце, как величественный блестящий алтарь. Лес ликовал, и сердце мальчика ликовало с ним вместе. Казалось, вся природа превратилась в гигантскую церковь, где деревья изображали колонны, цветы, трава – бархатный ковер, а синее небо – огромный купол.
Но вот солнце исчезло, пурпуровые облака стали бледнеть, и на небе, словно миллионы лампочек, зажглись звезды. Королевский сын воздел руки к небу в немой молитве. Вдруг с правой стороны появился тот самый мальчик, которому было стыдно своей курточки с короткими рукавами. В сердечном порыве, среди храма природы, оба мальчика бросились в объятия друг другу. В это мгновение таинственный колокол зазвучал над ними. Бессмертные духи радовались братскому поцелую и пели: «Аллилуиа».
Тайна колокола
Динг-данг! Динг-данг! – звучит из глубины Одензейской долины. Каждый ребенок в старом городе Одензее знает эту долину с ее рекой, которая орошает городские сады и тянется от шлюзов до водяной мельницы. В долине цветут желтые лилии, а в низменных местах растет тростник с черными бархатными султанами. Старые растрескавшиеся ивы свесились над потоком как раз против монастырских садов, которые так разнообразны, что ни один не походит на другой. В одном цветут роскошные цветы, в другом растет капуста и другие овощи. Есть и такой сад, в котором сирень и бузина разрослись так буйно, что протянулись далеко над ручьем. В этом месте, против старого женского монастыря, ручей так глубок, что шестом нельзя достать дна. В этом омуте живет дух долины. Днем, когда солнце пронизывает воду, он спит и показывается только ночью, при лунном свете. Моя бабушка слышала о нем от своей бабушки, следовательно, дух долины очень стар. Ведет он жизнь уединенную и ни с кем не говорит, кроме старого колокола. Когда-то висел этот колокол на колокольне, но теперь нет и следа той колокольни, также как и церкви, к которой она принадлежала.
– Динг-данг! Динг-данг! – звучал колокол, пока еще висел на колокольне.
Но однажды вечером, при сильном размахе, он сорвался и полетел, сверкая своим металлом в лучах заходящего солнца.
– Динг-данг! Динг-данг! Теперь я буду только призывать к покою, – пел колокол, низвергаясь в глубину.
Однако, он не нашел покоя. У духа долины звучит и поет он, а людям кажется, что звук исходит из воды, и они с трепетом проходят мимо, уверенные, что этот звон предвещает кому-нибудь смерть. Но ничего подобного не предвещает колокол. Он просто разговаривает с духом долины.
Что же рассказывает он? Он стар, очень стар, но дух долины еще старше. Не думайте, однако, что он страшен. Напротив, он очень мил в своей куртке, из кожи угря, с желтыми пуговицами и тростниковым венком на голове. Чтобы передать все, что рассказывает колокол, понадобились