Филиант. Мария Фомальгаут
не отвечает, он сидит спиной ко мне в кресле, которое терпеть не может, он делает вид, что не слышит меня, но я-то знаю – только делает вид…
– А вы молодец, ничего не скажешь… продолжили, так сказать, добрую традицию… воспоминания… воспоминания, которые не забыть… думаете, как далеко в прошлое они тянутся? Век? Два? Тысячи лет?
Молчит, делает вид, что не слышит, ну-ну, делай, делай вид…
– Мне так кажется, еще больше… и как вы думаете, для кого весь этот путь через тысячелетия из века в век? Как вы думаете, кто шел по этому пути? Боюсь, ответ вам не понравится. То, что я видел…
Не договариваю, смотрю на него, на прокушенное горло, на домашний халат, залитый кровью, вот черт…
Он даже не смотрит в мою сторону, зачем ему смотреть в мою сторону, у него таких было, и есть, и будет миллионы…
Он.
Парящий в пустоте космоса.
– …нам нужна война – говорит он, наконец, – битва… которая запомнится на века…
– Нам кто-то угрожает?
– Нет, ничего подобного.
– Вы хотите захватить какие-то земли?
– Да нет же…
– Тогда… для чего же…
– Нет, это совершенно невозможно объяснить… каждый раз не знаю, как сказать… – он смотирт на меня, смеется, первый раз вижу, чтобы он смеялся, – понимаете… нужна война, которая останется в памяти людей… …вот скажите мне, какие события люди помнят лучше всего?
– Ну… э…
– Ну, вот скажите, вы что лучше запомните, как вы покупали хлеб у пекаря или вот эту битву?
Молчу. И так все понятно, и так все само собой разумеется.
– Ну и вот… знаете вот это ощущение… когда что-то было много лет назад, а как будто вчера? И спохватываетесь – а что, а неужели двадцать лет прошло?
Знаю, говорю я себе. Знаю. Аделаида.
Киваю:
– Летефон… летефон в клетке… вы тогда так и не поняли, для чего он нужен…
Он оторопело смотрит на меня:
– Вы… вы? Но… но как… немыслимо… невозможно…
– Я тоже так думал, что невозможно… и немыслимо… что я лучше навсегда останусь в прошлом, чем пойду в будущее через войны…
– Но вы пошли…
– …пошел.
– …что-то я не припомню ни одной глобальной войны… без меня…
– Верно, и не припомните… я не устраивал войны.
– Но тогда как…
– Знаете… я и сам не ожидал, что окажутся другие способы…
– И какие же?
Улыбаюсь:
– Аделаида… Аделаида…
– Город, который вы предали…
– …и воссоздал… город жил веками, умирал, возрождался через тысячи лет, как феникс из пепла… потому что люди помнили о нем, помнили через века и века…
– Помнили… о городе? Немыслимо…
– …и тем не менее. Помнили о городе. Хранили воспоминания, которые перерождались в легенды, легенды прятались в книгах, спали в них веками, пробуждались от спячки, пускали корни в людские умы, и люди, вдохновленные, снова возводили город…