Игра VORов. Эндрю Оранский
глаза благодаря ярким этикеткам с надписью «Старый КозелЪ». Из зала к президиуму вела сильно потертая, грязно-красная ковровая дорожка, по которой выпускники должны были подниматься за своими образовательными чартерами.
В сравнительно небольшое помещение набилось примерно две сотни человек и, если бы не открытые настежь окна, было бы тяжело дышать. Кир огляделся по сторонам, но Елены нигде не заметил. «Надеюсь, она понимает, что появляться здесь опасно, – подумал Кир. – Андермен ее не знает, но фамилия Брутари заставит его насторожиться». Наконец «Голос Сарумана» заткнули, а из настенных динамиков раздались какие-то предсмертные хрипы. Жабообразная директриса взяла микрофон и провозгласила:
– Дети мои!
Далее последовал энергичный спич где-то на полчаса. Усиленный аудиосистемой голос директрисы громыхал, казалось, отовсюду. Кир, который плохо спал последние несколько суток, присел на неудобную скамью и прислонился к стене. Вскоре он впал в полусонное, почти коматозное состояние. Сержант Андермен сел рядом и стал от скуки разглядывать голые ноги молоденьких выпускниц. Многие присутствующие откровенно зевали. Кир очнулся на фразе «сегодня мы провожаем вас в последний путь на большую дорогу жизни!». В наступившей тишине раздались вялые хлопки, перешедшие в специально записанные бурные овации из настенных динамиков.
Директриса стала выкрикивать в микрофон имена и фамилии бывших учеников, которые один за другим поднимались к столу президиума. Перед каждым вручением чартера в виде красных или синих пластиковых карточек из динамиков играл туш, а затем раздавались «живые» аплодисменты. Больше всего шумовых приветствий сорвал Арнольд МакГрегор. Кир отметил, что Елены Брутари в списке не было. Сам он получил свой красный чартер «с отличием» одним из последних. После обязательного туша младшему Ворсмиту не стал аплодировать даже Андермен.
Когда официальная церемония закончилась, Кир решил побыстрее покинуть школу. Меньше всего он хотел общаться с бывшими одноклассниками, которые собирались хорошо повеселиться этой ночью. На улице было уже темно. Выйдя из ярко освещенного зала, Кир и его охранник-конвоир двинулись по сумрачному коридору к выходу. Какой-то парень в смокинге целовался с толстой некрасивой девчонкой, запустив ей руку под мини-юбку. Откуда-то раздавался пьяный смех.
Проходя мимо темной пыльной лестницы, уводившей в школьный подвал, Кир услышал страстные, почти животные стоны. Он остановился и, вглядевшись в полумрак, с ужасом узнал Елену. Она стояла на четвереньках на какой-то старой сломанной парте. Ее красивое лицо было обращено вверх к Киру, а из одежды оставалась только коротенькая белая майка, бесстыдно задранная до плеч. На изящной лодыжке Елены болтались темно-красные кружевные трусики, так долго бывшие предметом заветных мечтаний Кира. Позади Елены, раздвинув ее длинные ноги, расположился обнаженный Арнольд МакГрегор. Его мускулистая рука грубо тискала