Брошенные тексты. Автобиографические записки. Игорь Верник
привычный маршрут и вместо того, чтобы свернуть в магазин «Молоко», не сговариваясь, повернули направо – в комиссионный магазин…
Комиссионка. Оказавшись внутри, я захотел остаться там жить. Навсегда. Так Мастер, увидев Маргариту с отвратительным букетом желтых цветов, неожиданно осознал значение слова «счастье». Это была любовь с первого взгляда. Со взгляда же второго, когда ценник ближайшей вещи оказался у меня в руке, стало очевидно, что любовь эта не взаимная. Совершенно. Так бывает, ты открыл свои чувства, в ответ услышал: «Прости, я люблю другого». Мозг, на время перебравшийся жить в сердце, разлетается на тысячи осколков, ты понимаешь – нужно развернуться и уйти. Но нет, стоишь и не можешь пошевелиться, на тебя в упор смотрят холодные чужие глаза, и в них нет сострадания. Не проронив ни слова, мы с братом вышли из комиссионного магазина и вошли в дверь напротив. Положив в авоську несколько треугольных пакетов молока и столько же широкогорлых, запечатанных зеленой фольгой, бутылок ряженки, мы побрели домой. Фабрика одежды «Большевичка» в очередной раз праздновала победу над алчными нахальными заморскими кутюрье.
Мне 11 лет. Папа рассказывает, как Юрий Гагарин через короткое время после полета, в День космонавтики пришел к ним в редакцию науки и техники. Все выстроились для фото с ним. Так получилось, что папа оказался в центре. Гагарин подошел, пожал ему руку, встал рядом. Папа говорит: «В этот момент я как будто в космос поднялся. Стою и думаю, взлететь-то взлетел, а как возвращаться теперь?» Он смеется, а я в этот момент как-то особенно отчетливо осознаю, сколько легендарных людей он знал. Со сколькими из них работал, дружил. Например, с диктором Юрием Левитаном, голос которого навсегда соединил 4 года Великой Отечественной войны с каждым, кто прошел через это время. А еще в этот момент я думаю о том, что папа родился в 1924 году, всего лишь через семь лет после Октябрьской революции, а сестра его Бэла, моя любимая тетя, в 1918-м, то есть вообще на следующий год. Ленин объявлял в стране НЭП, а ее мама на руках качала. В 1936 году, когда папа учился в школе, ночью пришли в дом и забрали их отца, моего дедушку. Это было начало первой волны сталинских репрессий. А во время войны папа из-за низкого зрения получил белый билет и потому не мог пойти на фронт. С мамой они отправились в эвакуацию в Казахстан, в Усть-Каменогорск, где папе удалось найти работу на складе в свиносовхозе. Затем он был принят в ГИТИС на актерский факультет, перебрался в Москву и в 1943 году организовал творческую бригаду, с которой отправился выступать перед бойцами в расположение Первого Прибалтийского фронта, которым командовал маршал Баграмян. Маму мою чуть не раздавила толпа, когда пришло известие, что умер Сталин. Все вывалили на улицу, шли тягучим мрачным потоком, пришли на площадь, началась давка и какой-то мужчина из кузова грузовика, увидев, что ее вдавливают в борт, схватил и поднял ее наверх. Все это кажется чем-то бесконечно далеким, а это история моих родных, моей семьи.
Я, Вадик,